А рыпаться все равно надо (продолжение)

На небесах зачтется

В понедельник был один день в Москве. Прошелся в центре по улочкам-переулочкам. Собянин – красавец. На мостовых и тротуарах – чисто и сухо, снега нет и в помине. Будто и не выпадал. А в Питере совсем не убирают. Что выпало, то и лежит. У Полтавченко, видать, времени нет команду дать чиновникам – не знают, бедолаги, что много снега повыпадало. Много молится, наверно, губернатор наш. Чтобы не было конца света, чтобы наступила весна в свой черед. Вот тогда все и растает. С божьей помощью. Проснись, чиновник, правом славнутый. На бога надейся, а сам не плошай. Полтавская битва давно закончилась. Здесь битва-то попроще. Не битва даже. А работа обычная. Сделай хоть что-нибудь. Для людей. Тебе и на небесах зачтется.

Спасибо Эдуарду Артемьеву

О чем только мы не думаем, что только не обсуждаем.

Что кто-то следаков по неосторожности «козлами» назвал. Попало в прессу. А те ответили весьма изысканно. Типа – сам такой.

Что новые персонажи политики быстро вес набирают. Сергей Железняк, Андрей Воробьев. Оба, между прочим, крутые ребята. Ирина Яровая, председатель комитета по безопасности в самом что ни на есть антикоррупционном смысле. Хоро-о-шенькая. И строгая очень.

Или, например, как Минобороны возглавлен был гаремом. Чей гарем – известно. И что из этого получилось – тоже. Что главной гаремщице меру пресечения помягче сделали – разрешили, чтобы милый друг посещал ее, повар и уборщица – тоже. Иначе – уж больно жестокой была мера пресечения. Жить одной, совсем одной, молодой, привлекательной женщине в тринадцатикомнат-ной квартире – это бесчеловечно. К тому же золотые изделия все изъяли. Добро бы – чуть-чуть. А то – море золота изъяли. Как теперь мил-другу показаться?
Что сказал самый большой начальник. И что ему ответил маленький начальник.

О том, что маленький начальник очень доволен, как сложилась его жизнь. Ведь рядом всегда большой начальник. Который помогает ему справляться с трудностями, что случаются в жизни любого человека.

Говорят, питерского губернатора занесли в черный список Кремля. Из-за того, что какую-то трубу прорвало. А заодно – и прежнего питерского губернатора.

Что снег хорошо убирают. Но не в том районе, где надо убирать.

Что кто-то кого-то «жлобами» назвал. Тихо сказал. А те – дружно ему ответили. И громко и очень долго отвечали. Что сам он и есть жлоб.

Что наше всё ничего не сказал о протестном движении. Что это значит – всё закончилось? Или – признал, надёжа, право протестовать?

Что скрепы нужны народному сознанию. Дефицит духовных скреп. Милосердие, сочувствие, сострадание, поддержка, взаимопомощь. Дружно вздыхаем, как же это верно. И что бы это значило? Почему именно сейчас о милосердии заговорил? Кассы взаимопомощи при советской власти были. Может, и сейчас организуют?

Маленький начальник, к примеру, сказал: мало ли, что кого-то задержали, арестовали в качестве меры пресечения. Ничего ровным счетом это не значит. Пока суда не было. Разберутся годочков через несколько. Если не виноват – отпустят. Чего раньше времени поднимать панику?

Кто же теперь преемник? Либеральный Медведев, интеллигентный, но твердый Иванов или непримиримый Шойгу?

И что стало с Захаром Прилепиным? Антисемитом он оказался или неудачно использовал фигуру речи? А может, и не важно, антисемит ли он, писатель-то классный.

Или вот, наконец, Сергей Удальцов удалой. Все о нем разговоры да пересуды. Какой удалой! Да в чем удалость его? Что хочет он? Что за душой имеет? А я скажу. Хочет он, чтобы везде его пускали. Чтоб идти и ехать любым маршрутом. Да говорить. Когда что захочет сказать – так сразу чтоб и сказать. Знаю я твою движущую силу, мечту твою, Сережа Удальцов. Иди к медведям. Без колебаний. И все там получишь, что хочешь. Скромный он очень. Не хочет признаться в сокровенном. А может, – не берут его. Боятся конкуренции. Сильного лидера боятся. А зря. Медведям очень бы Удальцов пригодился. Он ведь – такой же, как С. Железняк, А. Воробьев и как И. Яровая. Жили бы душа в душу.

Друзья мои, не хватит ли заполнять голову подобным хламом?

Хотел бы я отвлечь вас ненадолго от этой шелухи. Недавно исполнилось 75 лет композитору Эдуарду Артемьеву. Все мы знаем его, и очень давно. И вот так случилось, что посмотрел я на него другими глазами. Как вспомнил его музыку и послушал заново, что из «Сталкера», что из «Соляриса», что из фильмов обоих Михалковых, да мало ли. Оказывается, давно уже его музыка неотделимой частью нашей жизни стала, будто сроднился я с ней. Может, и другие – тоже.

А посмотреть на него – живет тихо. Нигде, никак себя не проталкивает. Видимо, не имеет таких мыслей. И дом – скромный. И одет обыкновенно. И держится… Без пафоса человек. Даже зовут его не Эдуардом. Близкие друзья, я имею в виду. Лешей зовут. Ему любо Лешей быть. А он – масштабная личность. Великий композитор. Эдуард-Леша Артемьев. Мощный глубинный пласт нашей жизни. Так получается. Мне так кажется. А разговоры какие-то о том, об этом – ему, похоже, никак не нужны.

Вспоминаю шестидесятые годы. Малый зал филармонии. Второе отделение концерта – Альфред Шнитке. Живой классик, как я теперь понимаю. Вообще-то мы и тогда это чувствовали. Но не осознавали в полной мере. А теперь его нет. И взгляд другой. Теперь уже отчетливо видно – махина! Некоторые говорят – гений. Не могу судить – не музыкант я. А что талант огромный – уверен. Тоже на нашей родной почве вырос. Явление незаурядное. Что же, нам ждать надобно, чтобы о Шнитке, о Платонове или об Артемьеве, например, мы могли бы только вспоминать? Чтобы оценить их в полном объеме.

Очень хотелось бы мне, френды, чтобы мы повнимательнее были к тем течениям народного бытия, которые не на поверхности, которые в непрозрачной глубине, которые существо нашей жизни и культуры составляют. Которые не шумят и не кричат. А действительно создают культуру и творят настоящую историю. И не только музыки это касается. Но и литературы. И философии. И науки. И даже экономики. Поверьте немолодому детскому писателю – все у нас есть. И многое – по высшему разряду. А политики у нас появятся, и военачальники – если, не приведи господь, потребуется. Будут у нас и Александры-освободители, и Столыпины. Суворовы же и Жуковы – и сейчас имеются. Да мы о них ничего не знаем.

Ну а шелуха всякая, что вначале я перечислял. И политики безответственные разные. Они были и будут. И сейчас «имеют место». Они – всегда на поверхности. А что настоящее, могучее и глубокое, то – не так заметно.

На поверхности, френды, – среднестатистический шум. Прислушайтесь. За шумом услышите торжественную музыку народной жизни. Спасибо Эдуарду Артемьеву. И многим другим, таким, как он. Настоящим.

Все у нас получится

Открытое письмо Венедиктову А. А., радиостанция «Эхо Москвы»

Уважаемый Алексей Алексеевич!

Я – Саша Кругосветов, детский писатель. Хоть и пишу под псевдонимом, но, поверьте, я – не аноним какой-нибудь. Это легко проверить через издательство «Продюсерский центр А. Гриценко» при МГО СП России, с которым я сотрудничаю, и со мной можно связаться по электронной почте.

Очень мне нравится ваше радио, правильнее – возглавляемое вами радио. Многим, я думаю, нравится. Даже, наверное, – очень многим. Потому что рассказывает оно о нашей жизни честно и с позиции различных людей. То есть выступают разные люди. Послушаешь – и у самого что-то сдвигается в голове и часто устанавливается на своё место. В общем, большое вам спасибо, Алексей Алексеевич, за вашу работу, столь необходимую в текущий политический момент.

А пишу я вам вот по какой причине. Послушал я намедни Дондурея Даниила, не знаю уж как по батюшке. Чтоб вы знали, о ком говорю, рожден он был в Советском Союзе, в Ульяновске, в 1948-м, где самые гениальные люди, как правило, рождаются. Это важно, чтобы вы с кем-нибудь другим его не спутали, поэтому я и выяснил. И родился он сразу главным редактором журнала «Искусство кино». В тот момент – только так. А сейчас – очень даже заслуженный человек. Культуролог, социолог, медиевист и права-человека-лог. Ну, в общем, вы всё уже поняли. Он часто выступает у вас – на радио, я имею в виду. И очень здорово. Замечательно все объясняет. Очень тонко. Но не всегда понятно.

Вот слушаю я его выступление. Он все разобъясняет, как дальше пойдет, что случится. В том смысле, что непонятно это. Не знает он, словом, что дальше будет. И как проблемы все разрулить. Что, мол, мы не понимаем общество, в котором живем. И что ему очень стыдно: никто не понимает, и он не понимает. Что вот, мол, в обществе существует такой специальный класс людей, элита, а не какие-нибудь просто очень богатые или просто власти предержащие, пусть и очень богатые к тому же люди. Он, мол, как раз и принадлежит к этой элите, классу тех, кто должен всем все разобъяснять. И тогда вся жизнь пойдет по-другому. Объясняют через СМИ. Они, эти люди, и есть настоящая элита. И поэтому ему особенно стыдно. Вся власть – у медиалидеров, у него, то есть, тоже. Властители, так сказать, дум. Как я понимаю, был Маркс – владел умами и сейчас владеет. Потом земляк Дондурея – Владимир Ильич. И он, Дондурей, в какой-то момент, видать, тоже владел и был элитой. Так я понял. А теперь, должно быть, уже не владеет. В общем, стыдно ему, что умами уже не владеет. А другие, как он сказал, я-то этого не знаю, тоже не владеют. И ему за них тоже типа стыдно. А я так думаю. Если он не владеет и не объясняет, значит и класса такого уже нет. Или есть, но без Дондурея.

Это первое, что меня удивило. Второе. Что мы не понимаем общество, в котором живем. С этим я вообще не согласен. Ему – непонятно. А мне, например, скромному детскому писателю, очень даже ясно. Еще Виктор Степанович в свое время сказал: хотим как лучше, получается – как всегда. Всё мы знаем о нашей жизни. Во всех направлениях надо эту жизнь менять. Но не рывком. А понемногу. Нет, говорит Дондурей. Это очень сложно. Надо разобраться вначале досконально. И ничего пока не менять. Как бы потом не было хуже. Как же это понимать? Взяточников не наказывать, суды не улучшать, порядок не наводить?

Очень даже вы ошибаетесь, Даниил, извините, не знаю вашего отчества. Все сложные дела делаются обычными людьми. Было бы желание. Сначала не всегда получается. Потом – как правило, удается. Может, вначале и не во всем. Жизнь – сама по себе сложная штука. Ее-то уж точно никто не понимает. А жив наш народ. И каждый отдельный человек свою жизнь проживает. Не особо оглядывается на эту элиту. Крестьяне испокон веков землю возделывали. Скот разводили. Не знали, как устроено и растет зерно. Как корова «изготовляет» молоко. И совсем не ждали, пока элита разберется, как корова «изготовляет» молоко. Сейчас элита тоже не знает. И разберется нескоро. А молочко-то – вот оно. Коровку надо накормить, обогреть, приласкать, помыть вымя, подоить. Вот оно, молочко, и будет. Лоток, мастерская, магазин, завод. Масса людей. Двигают свое дело. Никто им не объясняет про макроэкономику и высшую теорию менеджмента. А они решают проблемы. Когда хотят решить. Часто – и неплохо.

Так и обществу, по моему неученому разумению, решать надо проблемы. Насущные. Что на виду. Много их. Засучить рукава. И всем миром решать. Одну за другой. В каждом поселке. В каждой конторе. В каждом городе. Смотришь, и страна подниматься будет. Не ожидая элитарных Дондуреев.

Еще новый ульяновский предтеча говорил несколько раз: «Мы все пусты. Мы не можем проектировать. Не можем предлагать. Мы не знаем, что делать. Слабые, немощные, неинтеллектуальные – только укусить можем. Нет масштабных фигур». Что с того? Время не пришло, значит, для фигур. Типа Мартина Лютера. Значит, и не нужны пока лидеры эти. Революция-то уже идет. Прозевали вы, товарищ Дондурей, земляк вождя народов. Без лидера идет. Горизонтальная революция. Революция индивидуальностей. Когда время придет, появятся и лидеры, надеюсь – не вожди. Говорят, из свинца не выплавить золота. Пока еще. Все – до поры до времени. Сейчас век свинца. Будем работать, надеяться – доживем до золотого века. Теперь попробую объяснить, почему я думаю, что началась уже революция в умах. Выборы нечестными были? Зато появились наблюдатели. Организовались. Сами собой. Те, кто хочет честных выборов. Кто о рейтингах не думает. О чести, совести думает. Волонтеры в Крымске. Сами пришли. Те, кто о людях думает. О стране. Посмотрим «Интернет». Нетрудно разглядеть движение умов. Правозащитные организации. Вот оно, гражданское общество. Оно растет горизонтально. Придет время – и даст еще прикурить вертикали.

Даниил, отчества не знаю, называет наше общество обществом воров. Поправляю: где правят воры.

Следующее утверждение, тезис, так сказать. Падение потенциала общества. Интеллектуального, художественного, креативного. Большой вопрос. Падение потенциала медиаэлиты – абсолютно согласен. Потенциал общества – это не только попса, не только то, что по ящику показывают. Это и студенты-программисты, выигрывающие международные соревнования, и участие российских ученых в создании коллайдера, не обошлись, вишь, без России, у которой «низкий потенциал», и международная космическая станция, и Григорий Перельман, решивший одну из проблем тысячелетия, и множество неизвестных пока ученых, музыкантов, литераторов, философов, которыми так богата Русская земля. Земля копит силу. Корни долго растут, чтобы растение выбросило колос. А возрождение приходит волнами. Возрождение придет внезапно. Возрождение придет.

Далее. Беспредельный моральный кризис. Какой? Где? У кого? У вас, может быть? Не говорите за всех. Вы давно не были в метро, в магазинах, на рынке? На танцевальных вечеринках, где собирается молодежь потанцевать сошиал данс – хастл, диско фокс, свинг? В студенческих аудиториях? Не видели эти добрые, чистые, нежные, светящиеся, иногда утомленные лица. Люди живут. Трудятся. Растят детей. Дают им образование. Может быть, не лучшее. Учат их разумному, доброму, вечному. Не учат плохому. Какой кризис? Кризис – у властей. Что перепутали правду и ложь. У людей такой проблемы не возникает. Люди видят и понимают гораздо больше нас с вами. Терпение – просто огромное. Трудолюбие. К властям относятся как к дурачкам. Что хотят только карманы набить. Что пятьсот лет врут и воруют. И к элите. Которая от медиа. Отношение такое же. Любить надо свой народ. Тогда и верить в него будем больше. Вон мальчик, студент из Челябинска, Павел Рогожин вытащил из ледяной воды пассажиров уходящего под лед микроавтобуса. Спас. И убежал. Чтобы его никто не нашел. Известность, слава ему не нужны. Вот вам и моральный кризис. А журналисты, гибнущие под пулями. От взрывов. От яда. Ради того, чтобы мы знали правду. А неизвестные спецназовцы, наши дети, гибнущие, чтобы защитить нас от террористов. А волонтеры в Крымске. Моральный кризис?

Теперь о протестном движении. Которое, как сказал культуролог Дондурей, такое же слабое, как и правительство. Типа – нет программ будущего. Ему говорит ведущая, очень милая дама, между прочим: вот программа, и вот программа, и вот программа. А он ей – бойтесь тех, кто говорит, что знает, как надо. Так что: у кого есть программа – тех бойтесь, у кого нет – давай программу. Этого моему слабому уму не понять.

«Я им говорил, на что надо смотреть. А они даже не понимают, о чем я говорю. Чтобы понять, о чем я говорю, нужно годами, десятилетиями готовиться и скрупулезно заниматься». Это он о своей встрече с лучшими политологами и журналистами. Так чья это проблема? Может быть, это проблема знатного медиевиста и культуролога, стахановца, так сказать, культурологического труда?

В другом своем пассаже он обвиняет Медведева, главного либерального лидера, он так сказал, что в программной статье не упомянуты культура, кризис мировоззрения, кризис морали. Тот не упомянул. А культуролог упомянул. Значит, что-то все-таки знает. Из того, чем надо заниматься. А говорил: не знаю. В свои силы не верите, член президентского совета по правам человека? Поверьте в себя. Не берите на себя ношу – думать за весь народ. Тем более – за всю страну, как Василий Иванович. Вам это не под силу. Земляк ваш на что титан был – и то не совладал. Загубил его мелкий семинарист и экспроприатор из провинциального Гори. В конце концов. Беритесь за то, что вам по силам. И сделайте что-нибудь конкретное. А за всю страну – не стоит. Не беритесь. Не совладать вам лично. За всю страну… Народ о себе позаботится. Сам. И законы природы. И общества. И совсем не надо ждать, что придут мировые катастрофы и нам помогут.

Так что не расстраивайтесь вы попусту, уважаемый главный редактор киножурнала. Живите в России. Просто живите по чести, по совести. И все у вас получится.

И у нас получится. Иначе зачем мы живем и работаем на этой земле?

Я вот написал вам, Алексей Алексеевич. Потому что смущен был речью главного редактора киношного журнала. Особенно – его объяснениями, что все равно его, мол, никто не поймет. Может, я неправ. И неправильные мысли высказал. Потому и обращаюсь к вам. Вы – человек основательный, крепко стоящий на земле. Обеими ногами. Может, подскажете мне. Если что-то не так – извиняюсь я. И перед вами. И перед Даниилом, отчества не знаю, Дондуреем.

Ваш слушатель, детский писатель
Саша Кругосветов.

Пиар-ход

Все хотят пиара. Первый канал хочет пиара. Андрей Малахов хочет пиара. Депутат Виталий Милонов хочет пиара. Какие принципы? Главное – пиар. Предлагаю крутую идею. На первом канале – «Давай поженимся» для сексуальных меньшинств. Пусть ведет Виталий. Что с того, что против? Ради пиара – согласится. Вместе с Андреем. Тот – может, и не против. Обалденный пиар!

Возьмем в семью по депутату

В «Интернете» сообщение: «Хочу усыновить (удочерить) умственно отсталого депутата Госдумы». Хорошая идея. Депутаты наши – в общем очень даже неплохие. Только злобствуют больно. Жирик все хочет сапоги помыть в Индийском океане, в чем только он их испачкал… А Горячева-то как распалилась. Нам всем казалось – вылечилась она от детской болезни краснухи. Ан нет – у нее, мол, в ее воспаленном сознании точные сведения имеются, что всех приемных детей из России обязательно разбирают, кого – для сексуальных утех, кого – на отдельные органы.

Понятно, почему депутаты злобствуют, – недолюбили их в детстве. У кого – отца не было, у кого – матери. А женщин – может быть, сейчас недолюбили. Мужчины, я имею в виду.

Я тоже готов одного депутата взять в семью. Усыновить. Или удочерить. Буду любить приемного депутата, как родного ребенка. Даром что умственно отсталый, депутат этот. Любовь лечит. Смотришь – и помягчает его характер.

Давайте, френды, возьмем в семьи каждый – по одному депутату. Всего-то их 450 человек – невелика проблема! Пусть доберут у нас любви – и Жирик, и Светлана Горячева. Депутаты помягчают – законы нормальные принимать будут. Вот жизнь в стране и изменится.

С праздником, френды!

В эллинские времена была договоренность. Когда начинались Олимпийские игры – прекращались войны. Олимпийские игры для эллинов – это было святое.

Друзья мои! Мы ведь более продвинуты. Прошло почти три тысячи лет. Может быть, и у нас есть что-нибудь святое. Скоро Рождество. Сейчас – Рождественский пост. Пост – не только воздержание в еде. Взвешенность и благоразумие – и в мыслях, и поступках. А у нас в святой Рождественский пост… Что мы творим? Брат – на брата, отец – на сына. Ну вы, предположим, неверующий… Так, может, интеллигентность вас остановит. Нет, к примеру, интеллигентности… Тогда – вежливость, обыкновенная вежливость… Папа с мамой чему нас учили? Бросаться на соплеменников своих, аки дикие звери, что ли?

Луговой высказался о Познере: «Очень умненький такой паре-нечек», «вот мы всем такого рода паренечкам и дадим», «наглость, свинство, ублюдство, непорядочность», «пенделем таким под задницу», «будем действовать жестко, принципиально» – естественно, «в соответствии с законом». Что это тебя, Луговой, так заносит? Жар-птицу, похоже, поймал. Мы знаем, что это за жар-птица, – самая либеральная, самая демократическая, самая из самых партия имени Владимира Вольфовича, самая идейная, самая непродажная, самая некриминальная. Просто бизнес на политике и никаких принципов. Твой-то облик, Луговой, какой? Тривиальный охранник БАБа, с чего это ты таким моральным стал? Забыл, как навытяжку ходил, Андрюша, перед Хасимиковым? Да и перед Бадри тоже ходил. Еще фамилии напомнить? Если забыл – полистай Пола Хлебникова, там все точно написано. Даже в Вики-педии отмечены следы твоей бурной высокоморальной деятельности. Остановись, Андрюша Луговой. Не получится – и вашим, и нашим. Не хочешь покаяться? Не хочешь помолиться? В церкви – не хочешь. Ну так помолись на свою икону: святой облик Литейного, 4.

А вы, уважаемый Георгий Александрович. Сатаров, имею в виду. Знатный сислиб. И те – не такие, и эти – нелюди. При всем моем к вам уважении и симпатии. Ишь – как вас корежит. «Мы вам, подонкам, покажем». Попробуйте услышать кого-то, кроме себя. Может, у кого-то из «подонков» этих другие мысли имеются. Может быть, кто-то из них от души говорит. Появился-таки указ президента о детях. О приемных, я имею в виду. В результате всего. Мог бы и раньше. Но, быть может, есть и позитив. Почему мы, Георгий Александрович, не слышали такого от вас во времена семибанкирщины? Тогда дела-то пострашнее обтяпывались. Думаю, вы неплохо о делах тех понаслышаны, и людишек тех, что и сейчас по земле нашей бродят, знаете тоже неплохо.

Сережа Железняк – с чего вдруг вы всех заклинать стали таким сладким словом «патриотизм»? Чем кумушек считать трудиться – не лучше ль на себя?..

Да и вы, Андрей Кондрашов, милейший вы человек, очень нас удивили. Что это вы вдруг так неожиданно БАБа вспомнили? Дела давно минувших дней. И почему именно сейчас? Когда «великий и ужасный» совсем уже в детскую страшилку превратился. Ничего нового мы от вас не услышали. Да переврали вы, дружок, половину.

Посмотрим на все наши дела с другой стороны – не ведаем, что творим.

Какой шум поднялся вокруг детского (антидетского) закона. И правильно. Но давайте, противники его, и я в их числе, послушаем кого-то из сторонников закона. Ну не будем Горячеву, она уже не горячая – чуть теплая. Головка – бо-бо. Послушаем Максима Шевченко. От души говорит. И можно с ним во многом согласиться. Давайте все, и те и эти, слушать друг друга. А не орать как оглашенные. Леонид Рошаль, например, подумал и согласился, переменил точку зрения на закон Димы Яковлева. Сказал, при каких условиях закон имеет право на жизнь. Леонид Михайлович – уважаемый человек, не грех прислушаться к его словам.

Или послушаем Эдуарда Лимонова. Странный человек. Не такой, как мы. Что же тут плохого? Вы же, уважаемые мною Шендеровичи и Пархоменки, любите кричать, что признаете право на мнение, отличное от вашего. Так признавайте. Хотя бы – послушайте. От души говорит Эдичка. Уважайте Эдичку. Хотя об усыновлении говорит не так, как вы. Не нравятся его странные взгляды? Мне тоже не нравятся. Никак не нравятся. Ан свое мнение у Эдда. И писатель он – будь здоров. Может быть, даже – из первой десятки.

Или вот еще. Что за крик поднялся: «Жванецкий, как ты мог в Кремль прийти, как мог принять звание народного артиста!»

На Церковь наезжать любите. А вы различных людей из церковной иерархии послушайте. Отца Андрея Кураева, например. Многим из нас полезно было бы внимательно послушать его. Особенно сейчас – в Рождественский пост. Как нам научиться слышать друг друга. Как быть милосердными. Мы на этой земле – не только соседи. Но братья и сестры. Кто-то не верит, что мы братья и сестры – дети Отца небесного. Ну хотя бы, что дети мы африканских Адама и Евы – генетики это установили – вполне можно поверить.

Как легко решать, что мы-то уж точно правее правых. Кто-то из важняков сказал: «Будешь подставлять щеку, так и будут бить». А мы: «Раз они – нас, тогда и мы – их!»

Что это мы всё о других да о других? Давайте начнем каждый с себя.

Успокойтесь сислибы, хипстеры, демократы, лидеры нации, следаки, журналисты, церковные чиновники, важные вельможи, другая суетливая случайная публика. Возьмем мораторий на период Рождественского поста. Пусть каждый скажет об оппонентах: «Не ведают, что творят». Если ты уверен в правоте своей, в неправоте соседа – выслушай, объясни, еще раз выслушай, объясни. Подумай – так ли уж он, сосед, неправ. Уважай его мнение. Мнение неправого. Может, не ведает он, что творит. А может – не так уж неправ, как кажется.

В Вавилоне народы рассеялись, так как забыли общий праязык. Вроде, у нас – русский. Один язык. А мы – будто не слышим друг друга.

Перемирие на время поста. Если ты неверующий – дай право другому на мнение, отличное от твоего. Из «демократических», так сказать, соображений. Если и этого нет, – исходи из простого житейского соображения: «Так ли уж я прав? Я ведь могу и ошибаться». Больно уж много таких, что любят всех подряд, кто на них не похож, костить бранным словом.

А если ты верующий… конечно, мне проще к верующему обратиться.

Братья и сестры. Мы ведь все вместе – Церковь Христова. Грешим, правда, много. Грешники мы. В преддверии праздника помолимся, освободим душу. Давайте хоть понемногу учиться любить друг друга. Так, как мы любим наших беспутных, непутевых детей, если кому досталась такая нелегкая судьба. Конечно, это трудно. Не умеем мы. Не у всех это получается. Давайте учиться.

Всё. Первая звезда. Конец посту. С Рождеством вас, френды. Попробуем все вместе начать новую жизнь. Полюбим друг друга. Поучимся слушать друг друга. И если не понимать, то хоть прощать. Мы ведь – братья и сестры. И все у нас получится. Если захотим.

С праздником, френды!

Есть такая профессия – правду говорить

Я, детский писатель Саша Кругосветов, хорошо помню времена расцвета БАБа и многочисленную прессу, посвященную этому нашумевшему персонажу. Обращаюсь к Андрею Кондрашову, автору фильма «Березовский». Очень вы нас удивили, мил-человек. Что это вы вдруг так неожиданно БАБа вспомнили? Дела давно минувших дней. И почему именно сейчас? Когда «великий и ужасный» совсем уже в детскую страшилку превратился.

Я вам не судья. Но в своем ЖЖ имею право сказать, что думаю об этом. Ничего нового мы от вас не услышали. Да еще и переврали вы, дружок, половину. Полезно было бы вам прессу того времени посмотреть да и Пола Хлебникова – заодно. Он и современником был и к профессии журналисткой посерьезнее вашего относился. А то у вас: на четверть – виды теплых стран, посещенных вами, милейший, за счет госкомпании, на четверть – недоказанные намеки, еще по четвертушке отнести приходится на ошибки и на важные умолчания. Очень важные умолчания. Особо важные умолчания!

Рассмотрим некоторые эпизоды.

Эпизод с девочкой Марианной, на которую БАБ «глаз положил» в ее 14-летнем возрасте. Которую передал потом по взаимозачету авторитету, что «держит в страхе» все Гоа. Эпизод с посредником, который водил девчонок на второй этаж Дома приемов. Слюни по поводу «лучших замков Франции». Ах, какие замки! Раз владеет, значит – мерзавец. Очень даже желтенько получается.

Аэрофлот. Андава, и как Андава устроена. Слова неправильные произносите. Персонажей путаете. Читайте Хлебникова. Российские и швейцарские судебные решения. Все там есть. Документальненько. И люди, которые занимались Андавой. Не Бадри. А Бадри был привлечен по эпизоду попытки похищения заключенного. Кстати – вместе с так любимым вами Андреем Луговым, самым высокоморальным и патриотичным из депутатского корпуса. Тот тоже участвовал – то ли в похищении, то ли в провокации. Что же о нем вы позабыли? Живет и здравствует участник аэрофлотских баталий и вовсю учит нас, как жить, чтобы достоинство родной Думы никак не уронить. Можно было бы его и в других эпизодах упомянуть. Вы понимаете, о каких эпизодах я говорю. Долго эти эпизоды перечислять. Вы тогда маленьким были. Не помните. Мы-то прессу тех лет читали. Не чужой человек, знать, был БАБу Андрюша Луговой. Кто знает, может, и сейчас не чужой. Хоть бы в Википедию не поленился заглянуть автор ленты – все бы и выяснил. А может, и знает. Да благоразумно молчит. Не полулжет. А полуправду говорит. Понимаю, понимаю. Правду сообщать не хочется. А умолчать… Умолчать – это почти «не солгать». И упрекнуть никто не сможет.

Кондаков. Десять лет ждал, бедняга, надеялся получить иуди-ны серебреники. А как опустили БАБа, так и перестал надеяться. И раскаялся искренне, и правду-матку в глаза сказал гениальному журналисту Андрею Кондрашову. Не смешите нас. Бедные правоохранители ничего до вас не знали. А вы им наконец глаза-то и открыли, что вон-де Кондаков – дитя безвинное, а злодей кто – и так понятно.

Потом вы летали – летали за счет госкомпании, трассы полония повторяли. И, конечно же, враз разобрались, что следы полония идут в другом направлении. Что от полония и не умирают вовсе. Итальяшка, гад, не умер же. Да и друг наш сердешный, тезка к тому же, – тоже ничего. Полоний – прикрытие. Правда, ядов у Литвиненко, кроме полония, не обнаружено. Зато медсестра с Украины у постели больного появлялась. Ну, это, конечно, все нам и объясняет. Бедные спецслужбы, что наши, что британские, просмотрели, видать, медсестру. Тоже желтовато выглядит.

Михаила Гафта нам показали. Намеки. Мол, погиб при странных обстоятельствах. К чему намеки? Что нового? Органам глаза открыть? Все было и тогда известно. Все намеки, видать, вытравил из бумаг в свое время могущественный зампред Совбеза. Скелеты спрятаны в надежных шкафах и истлели. А если спецслужбам надо будет, – тотчас и достанут. И без ваших намеков.

Выкуп заложников. И опять же – мы, простые трудящиеся, поболе знаем об этом, чем «открыватель правды» о БАБе. Знаем из прессы, что не только вызволял заложников БАБ, но и зарабатывал на них. Не стеснялся высказываться, что война была, есть и будет самым доходным бизнесом. Посмотрите, Андрей, прессу тех времен.

Снова смакуется миф о необыкновенном научном интеллекте БАБа. Не так обидно, если нас всех так лихо развел «очень умный, очень интеллектуальный». Никто из знавших его не отзывался о нем как об особо умном. Только журналисты. Остальные – скорее наоборот. Скорее – как о комедийном персонаже.

Для чего вся эта полуправда? Кому-то, наверное, надо. Это – политика, и меня это мало интересует. Огорчает другое: обаяние Кондрашова не может скрыть главного – его непрофессиональности и ангажированности.

Конечно, быть может, неплохо, что сюжет о БАБе появился. Кто уже помнит эти подробности? Напомнить молодому поколению, что было в 90-е, даже и в начале 2000-х. О сращивании олигархов с властью. О том, каких чудовищ изрыгало чрево семибанкирщины. Позабыли, правда, сказать, что многие уродливые фигуры тех времен до сих пор бродят по нашей земле, до сих пор – во власти и силе. Почему-то авторы фильма стыдливо забыли упомянуть, кто же был вовлечен в этот круговорот и вынесен наверх. Кто стоял у истоков формирования сегодняшнего режима и партии власти. Вернее, понятно почему. Ничуть не удивляет. А. В. Коржаков привычно клеймит отрицательного «героя» 90-х. Прохиндея новейшей истории. Может, и полезно. В назидание, так сказать. А ведь дружил с ним. И помогал. И подняться помог на самый верх. И механизмы так называемого приобретения Сибнефти помогал запускать. Тоже понятно. Многие тогда – и честные, и приличные в том числе – ошибались. Не ведали, что творят. Что было, то было.

У меня только один вопрос. Зачем молодому, успешному, возможно, неглупому журналисту создавать очередную желтую ленту? Предавать свой цех. Предавать свою профессию.

Судьба человека так хрупка. В любой момент каждый может оказаться на краю обрыва. Как было с Луговым. С Литвиненко. Как это случилось с Гафтом. С Бадри. Как сейчас – с БАБом. Никто от этого не застрахован. Ни хороший. Ни плохой. Как противостоять этому состоянию «перед обрывом»? Никак. Просто нужно быть готовым. Заранее. И не изменять самому себе. Не тому себе – кем ты стал. А тому – каким тебя создавали. Подумайте об этом, Андрей Кондрашов.

Есть такая профессия – правду людям говорить. Не полуложь. Не полуправду. А правду. Журналистика называется. Хотя есть и другое мнение о журналистике. Андрей! Вы не хотите стать настоящим журналистом? Станьте им. Попробуйте. У вас получится.

Что будет в 2013-м?

Что будет в 2013-м? Не согласен с Пионтковским. Андрей Андреевич, вы, конечно, профессионал, а я – просто ваш читатель. Но концы с концами у вас не сходятся. Силовые структуры оттеснили сислибов от власти. Силовики решили биться до конца. Опираясь на арифметическое большинство. И имея силовые рычаги. Сислибы будут бороться, чтоб изменить ситуацию, чтобы реваншироваться. Затевают операцию «Преемник-2». Получится или нет – мы не знаем. Координационный совет – агенты влияния сислибов. То они – лоялисты, то – ярые пионтковцы. Они будут еще не раз менять свою позицию на сто восемьдесят. Все правильно. Есть кукловоды, а есть красиво говорящие куклы, что мнят себя кукловодами.

Почему вы решили, что в новом году что-то изменится? Согласен с вами, в стане силовиков – раздрай. Иначе не было бы громких скандалов. Иначе не сдали бы Сердюкова, например. Появились относительно самостоятельные игроки – Бастрыкин, например. Не факт, что это ослабляет режим. Мне кажется – это азы: конкуренция усиливает госструктуры. Во всяком случае – не ослабляет. Ослабляет позиции первого лица. Но усиливает позиции режима. Сегодня власть закручивает гайки. Но у нее есть мотивация и для смягчения режима: укрепление частной собственности, борьба с коррупцией. Есть позитив. Мне, обыкновенному человеку, не важны причины коррупционных скандалов. Пусть это результат передела сфер влияния кланов. Но громкие коррупционные дела начались. И, похоже, будут продолжаться. С другой стороны, если придут новые сислибы, если придет «Преемник-2», все в стране останется по-прежнему, потому что по большому счету сислибов все устраивает.

Почему вы решили, что не победят ни те, ни другие? Что народ с помощью марионеточного КС проведет справедливые, демократические, всенародные выборы и выберет неангажирован-ных лидеров? С чего вы это взяли? Нет политических структур и политической грамотности у новых бедных. Нет политических структур и достаточных финансовых и политических рычагов у новых средних, у норковых хипстеров, если можно так сказать. Неангажированных лидеров, что не кланяются ни режиму, ни сислибам, – раз, два и обчелся. А те, что есть, – секонд-хенд, уцененный товар, народ их не купит. Скорее – купят Шойгу в качестве преемника.

Так что у меня сомнения в вашем пресветлом прогнозе. Это не значит, что все плохо, что ничего не происходит. Происходит.

Идет революция. И сверху. И снизу. И рыпаться обязательно надо. Послушаем политика прежней волны. Мудрую и гармоничную Ирину Хакамаду. Новым политикам нужно много и много трудиться. Создавать сетевые структуры. Учить, объяснять. Мотивировать электорат; в противовес властям, которые никого не хотят мотивировать. Не создавать себе врагов, пока вы сами не выросли. Не дергать льва за хвост. Вести большую работу по поиску союзников. Учиться митинговой культуре. Изучать чужой опыт. Добиваться частных успехов. На региональном уровне, например. Много работать. И не думать, что светлое будущее свалится на нас само собой. И именно сейчас – в 2013 году.

Процесс пошел

Скорость цепной реакции пропорциональна квадрату массы. При массе больше критической время цепной реакции становится столь малым, что происходит взрыв. Система переходит в другое состояние.

То же происходит и с народонаселением Земли. Прирост численности пропорционален ее квадрату. Также пропорционально квадрату численности ускоряются процессы в обществе. Исторические события (создание и гибель империй, рецессия, реформация) раньше занимали сотни лет, потом – десятки. СССР рухнул в одночасье. За двадцать с небольшим лет после этого Россия пробежала и возрождение, и спад, и застой, и авторитаризм, и разочарование в лидерах.

Рассмотрим послеельцинский период. Тринадцать лет. Сколько событий, этапов!

Вторая чеченская война, спровоцированная вторжением в Дагестан и взрывами в Москве и Волгодонске. Сказочное появление героя, наводящего ужас на террористов.

Период бури и натиска, как сказал А А. Пионтковский. Вставание с колен, великая энергетическая держава, фарс (фокус-покус) с удвоением лидеров.

Победоносная грузино-абхазо-южноосетинская война.

И, наконец, сегодняшний момент: стимулы, обманки и ресурсы режима исчерпаны.

Рычаги, правда, у режима пока сохранились. Оппозиционеры – слабаки, что оптом, что в розницу. По идее, конца застою не видно.

Однако… И года не прошло после восстания из пепла птицы Феникс 2.0, а сколько всего произошло. Процессы все ускоряются и ускоряются.

Казалось, совсем недавно был период талантливого кремлевского манипулятора. Кукловода. Русофила и русофоба в одном лице. Он же – создатель «Единой России». И «Наших». И ненаших. И нациков. И антифа. Местных. Неместных. Молодой гвардии. Партии «Родина». Партии «Правое дело». Создатель, он же и закрыватель. Моему слабому уму не вспомнить всех перипетий партийного и молодежного строительства. Всех объединений и разъединений. Новое славное возрождение «Правого дела» под руководством отважного М. Прохорова. И его же, «Правого дела», мгновенное переформатирование и закрытие. Мелькание каких-то быстро сменяющих друг друга аббревиатур. СПН (Союз Правды Насекомых), СПАМ (Справедливый Майдан). Простите меня, если я что-то перепутал. Такая красивая игра в политические бирюльки. Где теперь кукловод? Что-то не особенно слышно о нем. Не нужны эти игры больше. Все само стало меняться. Как в калейдоскопе. Само стало создаваться. И разрушаться. Объединяться. И разъединяться. Волонтеры. Общественные объединения. Демонстрации. Пикеты. Консультационный совет. Преобразования скачкообразны и непредсказуемы.

Крикун С. Удальцов оказался в центре внимания мыслящей оппозиции. Бывший офицер КГБ Г. Гудков становится бесстрашным оппозиционером. Из забвения появляется Д. Рогозин. И опять на коне, рулит ВПК. А. Митрофанов, несмотря на излишний вес, не теряет спортивной формы, поочередно сдавая всех и вся и демонстрируя безразмерную гибкость и волатильность собственной рыночной цены. Гламурная Ксения превращается в солидную политдаму. Демонстрирует, как и другие, великолепные адаптационные механизмы. Только что она была лоялисткой, теперь неожиданно впадает в пионтковщину. Сислибы то пытаются договориться с режимом, то готовят преемника, то опять договариваются с режимом. Отважный революционный борец, лидер политизированной молодежной шпаны Э. Лимонов, только что призывавший отказаться от мирных демонстраций и идти штурмом на Кремль, неожиданно поддерживает Думу и с пеной у рта доказывает гуманность и справедливость детского (антидетского) закона. У всех политических элементов период полураспада сократился до считаных недель. И позиция каждого – не та, которая высказывается и объясняется, а та, которая на самом деле, – раскрывается и становится явной не за десятилетия, как было в брежневские времена, не за месяцы – как в горбачевские времена и времена инспирированной им ГКЧП, а за недели и даже дни. Сколько же, оказывается, общего между знатным единороссом А. Исаевым и нацболом Э. Лимоновым. Просто – близнецы-братья.

Сами собой появляются новые активные политические игроки. Вначале были сислибы. На демонстрации в декабре 2012 года они уже выходят с респектабельными «норковыми» хипстерами. Потом – с хомячками. Потом толпы хипстеров расширяются, они уже – «хипстеры в дубленках». Потом – студы (студенты). И вот. И вот. На улицу выходят интеллектуалы. Мыслители. Не шустрые крикливые журналюги. А настоящая интеллектуальная элита – креаклы. Как все меняется!

Столь же быстро меняются установки и порывы властных группировок. Как же все было прекрасно до сего дня! Как все ясно и прозрачно. И в тактике. И в стратегии. СМИшная крыша: великая страна, дума о могучем государстве, о том, чтобы стать важным центром силы в многополярном мире. Тактика, так сказать. Легальная крыша. И стратегия – легализовать себя, то есть элиту, на Западе.

И как все хорошо было. С Берлускони дружим. Тут полный порядок. Деньги, барышни, респектабельность, непотопляемость. Взаимопонимание полное. Просто – «два брата-ренегата»: Рене Гад и Анри Гад. С Ангелой Меркель тоже дружим. Не очень, конечно, но отношения – терпимые. Закроет Ангелочка глазки на то, что ей не нравится. Не станет прерывать могучие потоки экспорта в Россию немецких товаров ради сомнительных демократических ценностей. В которые серьезные люди не особенно-то и верят. С Николя Саркози, пока он был, – тоже тип-топ. Французский сластолюбец как бы не заметил наши шалости в Грузии, Абхазии, Южной Осетии. Помог крышевать все эти безобразия липовым планом перемирия. С Абамой тоже налаживалось. Помогли Америке с перевалкой в Афганистан. Вот Абама и не пристает к нам с разными глупостями. Прижали общественные организации. А он – хоть бы что! Посадили демонстрантов, а он – хоть бы что! Мы тоже не лезем к нему с Гуантанамой.

И вдруг в одночасье все рушится. Мерзавцы консерваторы в Конгрессе так и рвутся подставить нам ножку, не устраивает их, видишь ли, тишь да гладь в мировом сообществе. Приняли закон Магнитского. А мы, функционеры режима, приняли в отместку антимагнитский закон. Да напортачили. Особенно – с детским (антидетским) законом. Только приняли – сразу и поняли, что вляпались. Вроде показываем, что ништяк, к китайцам подадимся. И нефть, и газ им направим – ни черта не боятся империалисты чертовы.

А тут еще эти – то ли хомячки, то ли креаклы – шумят, портреты думцев носят. Да что они о себе думают? Разнервничались все. Луговой на Познера наорал. Так он, Познер, – тот еще фрукт: ноль внимания. Ноль внимания – на депутата Государственной думы! Тогда подключили артиллерию покрупнее. Андрей Исаев, тезка Лугового, прикрикнул на дубленочных оппозиционеров. Смотрите – всех запишем, ужо получите по первое число. До чего смел Исаев под прикрытием охраны! Посмотрим, так ли он будет смел, когда без охраны останется. Прикрикнул, а они – ноль внимания. И все на улицу. Переписали вы, Андрей Константинович, все эти двадцать, а то и двадцать пять тысяч? Не удалось? То-то! А у нас нет проблем. Запомнили мы ваше несимпатичное личико. Хотелось бы забыть, конечно. Ан придется запомнить. Вкупе с лицами ваших сотоварищей.

Ломается все. Самое главное ломается. Считалось, что есть стратегия. А выясняется, что нет ее. Вернее – есть: надо легализоваться на Западе. А выясняется – дело под вопросом. Неужели не понимаете, капиталисты несчастные? Мы – не всерьез шумим. Чтобы лицо сохранить. Мы же не трогаем ваш американский аэродром. И газ не перекрываем. До чего обидно, что легализация наша на Западе под вопросом. Что же делать, что же делать? Нервничает власть. Одна ошибка за другой. И больше трех не собираться – несанкционированный митинг. И проверять агентов иностранного влияния. Дергается. То разрешит губернаторов выбирать. То зафильтрует выборы эти. Дело за делом открывает против бузотеров. А потом закрывает – за истечением срока давности. То ли оппозиционер шапки украл. То ли у него украли. То ли беседовал грузин с оппозиционером о революции. То ли не было этого.

С чего это я начал? Что нет причин нестабильности режима. Однако история наша все ускоряется и ускоряется. Сама собой. И правду она, история то есть, очень любит. Сама собой правда раскрывается в процессе истории. Похоже, началась цепная реакция. Правда – она так и выскакивает, так и выскакивает из нашего политического бульона. И не через десятилетия, как раньше. А мгновенно. На следующий день. Похоже на то, что нам манипуляторы никакие не нужны больше. Да и не могут они ничего уже сделать. Процесс пошел!

Какое же следующее состояние будет? – вот в чем вопрос. Ясно только одно – застоя не предвидится.

Кондом от губернатора

Смольный решил обеспечить студентов презервативами. В качестве меры профилактики «чумы XX века». Даже набожный губернатор Санкт-Петербурга согласился с тем, что это «не входит в противоречие с этическими нормами поведения молодых людей».

Очень мы всему этому удивились. Видимо, губернатор не посоветовался с Виталием Милоновым. Во-первых, внебрачная любовь. Мало того, что без церкви. А еще и без регистрации в ЗАГСе. А потом, контрацептивы – нехорошо это, греховно. Должен быть зачат каждый, кто должен быть зачат.

Дурное дело редко заканчивается удачно. Делать платные кондоматы – где же здесь помощь? Все будут покупать, как и раньше, где попало. Или не покупать вообще. И распространять СПИД. А бесплатный кондомат всегда пустым будет стоять. Не станет же он спрашивать у каждого студенческий билет.

Так ничего и не получилось. Как с уборкой снега. Как с сосульками. Зато поговорили неплохо. Без всякого ханжества.

Борьба мнений

Есть у нас в обществе борьба мнений. В Думе – тоже. Я имею в виду системную оппозицию. То, что она – системная, это всем ясно. Сидит в Думе, в местных органах. Все по закону. Чавкает – кушает госбюджет. А то, что оппозиция, – большой вопрос. Была бы оппозицией, не взяли бы в Думу работать. Говорит, правда, что оппозиция. Иногда даже кричит. Мы – против, мы – против! А как голосовать, так все – за! Одним словом, говорит, уверяет, делает вид, что против. А власть, то есть медведи, делает вид, что верит, что она, оппозиция, и в самом деле против. Игра такая. В поддавки. Все друг другу поддаются.

Возьмем партию Лебедева – Жириновского, партию лебежиров. Это у нас – самая либеральная партия. Она дает свободу всем. И всех к себе принимает. Хоть ты – богатый. Хоть – бедный. Хоть – мент. Хоть – бандит. Хоть – городской. Хоть – луговой (кажется, я ошибся – Луговой с большой буквы пишется). Против кавказцев они, против мигрантов, чтоб место свое знали. Арабов поддерживают. Всех. И мусульман, и не мусульман. Против Израиля. Стараются оказывать господдержку (официальную, конечно) любым арабским режимам. В обмен на что-то – может быть, на кэш (неофициальный, конечно)? Выгодно очень. Бизнес такой. Затрат-то много у самой свободной партии. Прохоров сказал: «ЛДПР – семейный партийный бизнес». Одобрил. Легализовать средства и имущество, правда, сложно. Как легализовать, когда главный лебежир (может быть, жиролюб?) на пенсию пойдет? Я знаю как. Запомните. Поедет он послом в Израиль. Дипломатическая неприкосновенность, и с денежками – шито-крыто. Проверенный путь. Виктор Степанович дорожку протоптал. На Украине только. Поедет в Израиль лебежир. Наплюет на антиизраильскую риторику. И будет жировать спокойно. Посещать родные могилы.

А еще две одинаковые партии для пожилых. Одна называется, по старому обычаю, коммунистической. Другая – справедливой. Что в общем – одно и то же. Они – за счастье народа. Чтобы социализм был. На коммунизм пока не замахиваются. А социализм – пусть будет. Как раньше. За справедливость. Типа – отнять и поделить. И – чтобы в стране порядок был. Чтобы не рыпался никто.

Отличие – одно. Справедливость – крикливая очень. А коммунисты новые – солидняки. Они знают, что все и так у них в порядке. Чего суетиться? Они – за рабочих. Здесь, конечно, далеко не все ясно. Электоральная база – тю-тю. Ничего не производим в стране. Все везем из-за рубежа. Расплачиваемся нефтедолларами. Нет рабочих – и не надо. И с социализмом, к которому наши неокоммунисты стремятся, тоже неясно. Сами-то они, функционеры партии, живут при капитализме. По капиталистическим законам. И те. И другие. И коммунисты, и справедливоманы, что на справедливости сдвинулись. У обеих партий – партийный бизнес. Партийный конвейер по производству идеологического товара повышенного спроса. Клепают лозунги и призывы по старым идеологическим клише. И продают. С выгодой для себя. Местами депутатскими торгуют. Привилегиями. Создают прибавочную стоимость. Живут припеваючи, на лучших тачках ездят. Политэкономия – никак не социалистическая. Ни тем ни другим не нужны – ни свобода, ни равенство, ни братство. Единственное, чего они боятся, – как бы не пришлось страной руководить. Потому что тогда спрос другой будет. Пусть лучше старший брат руководит. Тем более, что у медведя – отличный характер. Пожалуйста, – крой его, как хочешь, крой – не хочу. А голосовать – извини. Голосовать надо, как сказано. Все новые законы – так и штампует Дума, так и штампует. Хоть бы кто слово сказал против. Полное единодушие. Народное единство. Что может быть лучше для страны? За закон Димы Яковлева все проголосовали.

Из справедливоманов против – Дмитрий Гудков и Илья Пономарев. Первый – за папу обиделся. А второй – известный скандалист, он – всегда против. Остальные проголосовали как надо. Дисциплинированные партийцы обеих партий. Конечно, их поучили немного. Геннадия Гудкова выгнали за плохой характер, все поняли – нечего с медведем шутить.

А вот молодой министр Дмитрий Ливанов против детского закона пошел.

Как же ты мог, Дима? Вроде вначале правильно вел себя. Строго смотрел за учебными учреждениями, чтобы денежку зарабатывали, особенно – гуманитарные университеты и академии. А не просто актеров и режиссеров штамповали. А теперь как себя ведешь? Совсем распоясался.

И тут на него набросились коммуняки новые. Неправильно, мол, коэффициенты для институтов выбрал. Почему именно коммуняки? Ну не все же медведям непопулярные шаги делать. Надо им по-соседски помочь. По-братски. Не чужие ведь, говорят они. Одно дело делаем.

Почему именно сейчас, а не три месяца назад? Тоже понятно. Тогда Ливанов понимал, кто есть кто. И вел себя прилично. Ничего, минобраз молодой. Мы тебе устроим второго Геннадия Гудкова. Хоть в темную, хоть в светлую.

Так что, друзья мои, системная оппозиция имеет свое оппозиционное мнение. Говорит, что имеет мнение. Делает вид, что имеет. И медведи делают вид, что верят в то, что системная оппозиция имеет свое отдельное мнение. И вы тоже верьте, друзья мои. Все будет хорошо в обществе, где есть борьба мнений.

Две жизни – две страны

1962 год. Никита Сергеевич приходит на выставку в Манеж: «Дерьмо, говно, мазня, пидарасы!» Это был сигнал. Ивану Шевцову, бывшему военному журналисту, звонит его друг, скульптор Вучетич: «Настало твое время, Иван!» Выходит в свет книга Шевцова «Тля», написанная еще в 1949-м, в разгар борьбы с космополитами. Открывшая нам глаза, что космополиты, как тля, разъедают нашу страну. В свои последние годы он говорил (интервью О. Кашина), что не хотел бы сейчас повторения брежневских времен. Потому что в брежневском политбюро русские жены были только у Кириленко и Долгих. Интересное объяснение. Он мечтал видеть Россию президентской республикой. Как у Лукашенко. Сейчас мы узнали, что ушел из жизни классический Иванушка-дурачок. Простодушный. Несгибаемый. С маниакальными фобиями. Борец с авангардизмом и сионизмом. Недостижимый идеал человека советской эпохи. Настоящий коммунист. Трепетный христианин.

Сегодня многие прощаются еще с одним человеком. Совсем другим. Dead Хасан. Всесильный, мудрый, живущий по закону. По закону воров. Имевший «смотрящих» по всей России. Может быть, и за ее пределами. Вор в законе не имеет права работать. И не работал. Пахан, высшая каста! Но часто помогал разным людям. Снисходил до «мужиков». Если не решить вопрос – обращайтесь к Хасану. Так же, как в свое время – к Япончику. Другая жизнь. Современный человек.

Кто более нам близок? О Шевцове – мало прессы. В СМИ – почти ничего. Странно! Символическая фигура, воплощение прошлой жизни нашей страны. Его взгляды должны быть близки многим. Почему никто не вспомнил о нем? Где вы, нацбол Эдичка Лимонов? Борющийся за большевизм и, судя по названию, за национальную чистоту. Где вы, чистопородный патриот Д. Рогозин? Где наши высокопатриотичные государственные СМИ? Где вы, поклонник советской империи А. Проханов? Удальцов? Кургинян? Зюганов? Анпилов? Где вы, новые Шевцовы? Почему забыли лучшего из вас, самого последовательного, самого непримиримого, самого несгибаемого бойца, лучшего выразителя ваших официальных интересов? Видно, сами давно уже погрузились вы в море коммерции, а патриотические, националистические и социалистические лозунги – привычно надоевшие всем, и вам в том числе, взятые из прошлой жизни клише, крыша, одним словом.

А что Хасан? Публикации. Телевизионный эфир. Все следят. Событие! Кто? Что? Откуда? Вспоминают Япончика. Кладбище забито соратниками. И журналистами. Тело – в Грузию. Потом обратно. Подключаются дипломаты обеих стран. Будет ли стрельба в Москве, раздел сфер влияния? Или обойдется? Как живенько! Как интересно! Всем интересно! Это ближе нам. Только кому? Почему это должно нас интересовать и волновать? Мы живем в стране пацанов. Где живут по понятиям. Пацанская власть. Пацанский закон. Власть делит бабло. Тоже по понятиям. Они – паханы, высшая каста. Те же Усояны, только посовременней и размах другой. Размах – планетарный. А мы для них – «мужики», «чушки», «петухи», «козлы», в лучшем случае – «барыги».

И язык соответствующий. Там было: говно, мазня, пидарасы, кузькина мать. А сейчас? Шило в бок. Мочить в сортире. Сопли жевать. Никому скощухи не будет. Так в какой стране мы живем?

Шевцов и Хасан. Две судьбы. Две жизни. Две жизни нашей страны. Хотя – как посмотреть. Понятия блатных созданы органами в советские времена для контроля и лучшего управления зоной, в которой «жило» более четверти населения. Просто оборотка той же советской модели. Которая сейчас оказалась наверху, как жуткая карикатура нравов советской империи. Могучая поступь советской империи продолжается. Две жизни одной страны.

Независимое мнение

Понравилось, как Н. Сванизде высказался о больнице для Высшего арбитражного суда. Суд должен иметь собственное независимое мнение. А не собственную больницу. Собственная больница у суда будет. А собственного независимого мнения – нет.

Добавлю от себя:

– Может, полезно было бы им подождать несколько часов в приемном отделении в любой больнице для населения, потом полежать несколько дней на короткой кушетке в коридоре, прежде чем попасть в общую палату? Как это происходит с нами. Возможно, тогда и собственное мнение появилось бы? Независимое.

Можно ли исполнить закон?

Станислав Микрюков, гражданин Узбекистана, 15 лет живет, учится и работает в Томске. И 15 лет не может получить российское гражданство. То межгосударственного договора не было. То договор распространялся только на дипломы от… А он получил российский диплом на один день раньше. То была временная прописка, то её уже не было. То просрочен узбекский паспорт. И наши пограничники не выпускали из России для переоформления паспорта. Хитросплетения нашей канцелярократии. Уму непостижимы нагромождения непроходимых бюрократических уловок и ухищрений. И все по закону. Хотя президент декларировал неоднократно: надо дать бывшим гражданам СССР упрощенный порядок получения гражданства. И есть этот упрощенный порядок. А никак не получит Микрюков гражданства. Причина простая: не нравится молодой русский журналист томскому губернатору. Критикует много.

А у Депардье – никаких проблем. За один день стал гражданином России. И чего только ему не предлагают. И министром культуры Мордовии стать, и Большой драматический театр в Питере возглавить.

Я – не против Депардье. Только получается, что не закон у нас – закон. А желание отдельных, наиболее выдающихся лиц – закон. Вернее, наоборот. Именно для них закон не писан. А для Микрюковых – закон. Устроенный так, что никто уже в нем разобраться не может. Потому и невыполнимый. Известно – закон, что дышло…

О гомофобии и мракобесии

Вот послушал я вчера по «Эху Москвы»: «ищем выход» о законе против пропаганды гомосексуализма несовершеннолетним.

И было от этого у меня два важных открытия.

Первое. Что просвещенные либералы, в том числе просвещенный модератор С. А. Бунтман, зам. главного редактора «Эха Москвы», который был почему-то не модератором, а собеседником определенной ориентации (позиции, я имею в виду), с чувством заглотили наживку, подготовленную для них хитрой Госдумой, и стали всячески ее расклевывать, совершенно забыв о существовании более важных для нас вопросов коррупции, невообразимых хищений, о переводе Фонда национального благосостояния и Резервного фонда (более 150 млрд. долларов) в руки частно-государственного партнерства и о многом другом. И то, и другое, и наживка, на которую клюнули просвещенные модераторы, и огромные хищения – все это многократно обсуждалось и знакомо до зубной боли.

Поэтому я хочу остановиться на втором своем открытии, которое существенно меньше по масштабам и в большей степени соответствует скромному кругозору вашего покорного слуги. Так бывает. Кому-то обсуждать финансирование строительства синхрофазотрона, кому-то – завтраки для персонала (закон Паркинсона).

Так вот, открытие, которое я вынес из этой передачи, очень неожиданное для меня открытие, что я – адепт обскурантизма. Почему именно это слово – «обскурантизм» – употребил уважаемый искусствовед А. Ерофеев, большой поклонник «искусства» Pussy, а не «мракобесие», например? Известно пристрастие А. Е. к «красивым» словам. На том стоит. Вот что он сказал: «Обскурантизм опирается на то сознание, которое не хочет продвижения в сторону понимания культуры человеческих ценностей». Хоть и непонятно, но здорово!

В общем, я внезапно осознал, что не хочу, видимо, продвижения в сторону понимания этой культуры. Может, и хочу, но не получается. Потому что мне лично претит пропаганда гомосексуализма. Как одной из НОРМ сексуальной жизни. Так Андрей Е. сказал. В общем, гомосексуальность – это норма. Есть еще третья норма – бисексуальность. А кто этого не принимает – тот гомофоб. Закон приняли просто идиоты! Так и сказал! Алексей Алексеевич, вы бы последили, что в вашем эфире вещают безответственные товарищи.

Я внимательно послушал, что говорила Марьяна Безруких, директор Института возрастной физиологии. Очень четкая дама.

С прекрасно артикулированной, хорошо поставленной речью. Назидательная женщина. Она – тоже за культуру, к которой я не продвигаюсь. Так я понял. Но она же сказала, что есть физиологические предпосылки к гомосексуальности отдельных людей. Кстати, не обязательно приводящие такого человека к гомосексуальности. А есть и социальные предпосылки. То есть можно квалифицировать гомосексуальность как социальное явление. И большинство психологов и общественных деятелей склоняются именно к этому. То есть это в большинстве случаев. Так она сказала.

Я подумал: наверное, это правильное суждение. Похоже, так оно и есть.

Из того, что я знаю. Гомосексуализм в ГУЛАГе – насаждался органами, как одно из средств контроля зэков. И наказания. Как просто – опустить строптивого зэка, и он уже петух – каста изгоев, неприкасаемых, отверженных. Задача – превратить человека в ничто, раздавить. Вполне работоспособный механизм.

В Японии самураи культивировали мужеложство. Любовники-самураи лучше сражались на поле боя за жизнь близкого человека. То же и в Спарте. Что, кстати, и сгубило Спарту.

Я, конечно, не специалист в области возрастной физиологии, как назидательнейшая из Марьян. Но свое мнение в ЖЖ могу высказать. Тем более что оно, как я понял, не расходится с точкой зрения милейшей из директрис. Мне кажется, что и в современном обществе гомосексуальность, как правило, социальное явление. Определенные силы в обществе хотят для него не равноправия. Они хотят агрессивного равноправия. Они хотят его развития. Это огромный бизнес. Захватывающий все новые сферы. Попса. Акционизм. Я знаю, Андрей, вам нравится все, что делают Pussy. Совокупление на площади – высокое искусство. Феминистки топлесс. Спиливание креста. Раздевающиеся на Рождественской проповеди папы Римского. Все это – новая норма. Идите дальше, Андрей (святое библейское имя), борец за свободу. Зачем нужен закон о растлении несовершеннолетних? А если девочка до 16 «захочет» взрослого дядечку? Почему это нельзя? Ограничение свободы. Давайте и это отменим. Скотоложство. Почему нельзя иметь секс с любимой собачкой? С козочкой? Ограничение свободы! Может быть, это тоже норма для искусствоведа Андрея? Искусствовед, думаю, знает, как надо, он может научить нас жить правильно. Все – норма. Жить нормой большинства – непрестижно.

Видимо, искусствоведам нравится сексуальная революция. Экраны TV распахивают безвкусные будуары теледив – кто, с кем, когда, сколько раз, это можно и посмотреть, кто и как жует банан, и о «золотых яичках» Баскова, и о накладной красоте, тюнинг называется. Высокое искусство! Высокие отношения! Распутство – как образ жизни привилегированных. Тоже огромные деньги. Плейбой. Порноиндустрия. Все это уже есть. Поздно пить боржоми. Но свою позицию надо иметь. И обществу. И каждому человеку в отдельности.

Зададим себе вопросы. Хочу ли я, чтобы моя 15-летняя дочь «из любопытства» имела сексуальный опыт с взрослым дядечкой? Чтобы она стала путаной? Или экранной дивой, пробивающей путь в «настоящую» жизнь одним местом? Или чтобы она стала лесбиянкой? Или чтобы жила с собачкой? Или чтобы сын стал геем? Или чтобы жил с козочкой, как греческие пастухи в древние времена? Хотим ли мы, чтобы искусствовед учил нас, с кем спать, чтобы правильно было? Чтобы приблизиться наконец к европейской культуре, столбовой дороге прогресса. Почему-то мы не хотим, чтобы дети наши жили в Содоме и Гоморре.

Я не против гомосексуалистов. Есть простая формула: не спрашивай, не отвечай. Пусть живут как хотят, пусть делают что хотят на своих территориях. На специально выбранных территориях. Вечеринка для геев. Бал феминисток. Свальный грех «избранных» и лучших моделей в замке хозяина «Плейбоя». Это не сегрегация. Но я, френды, не хочу видеть это ни в СМИ, ни на улицах. Это посягательство на мою личную свободу. Пусть делают что хотят. Только не в школе. Только не там, где дети. Это посягательство на будущее наших детей. Это сегрегация большинства. Андрей бросает мне и таким, как я: «Это нацистские штучки!» Это ваши, Андрей, нацистские штучки. Нацистские штучки агрессивного меньшинства. Надо же выдумать: «Сегрегация – основа мышления русского человека». Алексей Алексеевич, я уже просил вас, последите, что в вашем эфире вещают безответственные товарищи.

Дошло до того, что теперь считается неприличным говорить, что принадлежишь к большинству, что ты – натурал. Раз мне не нужны публичные акции феминисток и гомосексуалистов, значит я – гомофоб. Более того – мракобес. Так получается. «Нам с вами не по пути», – говорит модератор в эфире, не стесняется. Плохой модератор. Модератор не должен проявлять свою позицию.

В Москве, в Петербурге мусульмане режут на улице барашка. Пусть собираются, пусть молятся, но барашка и крови мы не хотим видеть. Нам это глубоко неприятно. Это тоже ксенофобия? Не знаю, как Сергей Александрович относится к растлению малолетних, к сожительству с животными. Вы, Сергей Александрович, любите пропаганду жизни с собачкой? Думаю – нет, вы – ксенофоб, Сергей Александрович! Вы хотите отнять у любительницы собачек ее свободу и свободу выражения своих чувств.

На сцене Верка Сердючка. Сергей Зверев. Александр Песков. Может, и не геи. Образ такой. Престижно. Куча подражателей. Задумано социальными архитекторами и осуществлено. Социальное явление. Какое же еще?

Люди должны себя защищать. И общество должно себя защищать. Семья – ячейка общества. Что самое первое мы узнаем? Что для нас первое и самое важное? Мама. Папа. Мама – мама. А не мама – дяденька. Семья. Бабушка. Бабушка – бабушка, а не бабушка – дедушка. А потом что? Первая влюбленность. Первое свидание. Первый поцелуй. Первая близость. У мальчика – первая девочка. У девочки – первый мальчик.

Сергей Александрович – отчаянный проповедник гомогенной семьи. Представьте себе маму – размалеванного кокетливого дядю в женской одежде. Девочка, может быть, и вырастет в такой семье. А мальчик – будущий муж, воин, защитник – вряд ли. Вы можете себе представить шекспировскую трагедию «Ромео и Джульетта», где Ромео и Джульетта – два мальчика? Неужели вы не можете понять, что любое сексуальное впечатление ребенка влияет на всю его жизнь? Испугался в детстве во время кормления – и на всю жизнь проблемы, как у Зощенко. А вы точно знаете первопричину трагедии Параджанова? Чайковского? Оскара Уайльда? Мы должны их пожалеть и помочь подранкам. И постараться создать условия, чтобы их меньше появлялось. Получил сексуальное удовольствие от удара ремнем по попе – готов мазохист. Любой детский опыт гомосексуализма, в том числе зрительный, – на всю жизнь рана, боязнь женщин. Почему мы должны приветствовать воспитание детей в гомосексуальных семьях? Неполная семья – и то плохо, отпечаток на всю жизнь. А в гомосексуальных… большой вопрос.

Многое в человеческом сообществе запрограммировано. Теми или иными группами. Злонамеренными группами. Сексуальная революция. Гомосексуализм. Феминизм. Сектанство. Саентология. Наркомания. «Великие» учителя, которые знают, как надо. Виссарионы и Роны Хаббарды. Маги и провидцы. «Целители» тела и «целители» душ. Что между ними общего? Все это явления из одного ряда. С одной стороны – здесь нет насилия. С другой – слаб человек. Нетрудно притворной добротой заманить его в ловушку. Посадить на иглу различных фобий. Кому-то это, видимо, надо. Посадил на иглу – и управляй. Лови кайф от власти. Манипулируй. Греби деньги. Тебя поддержат. Финансисты. Юристы. Власть – обязательно, может быть, неявно, но поддержит. Искусствоведы. И недалекие, крикливые, убогие либералы. Последние – бескорыстно. По инерции. По близорукости.

Что нужно обществу? Семья. Дети. Нужно, чтобы дети знали обо всем. Да и не скроешь сейчас. Пусть лучше от нас узнают. Просвещать надо. Во всем. Но должна быть тайна. Информирование не мешает тайне. Тайну все равно не объяснишь. Просто надо сказать, что бывают тайны. Пока ребенок сам не переживет первого прикосновения, это будет для него тайной. А переживет – у него будет СВОЯ тайна.

Осудите меня, френды, мне не нравятся гражданские браки. Если взрослые дети хотят иметь семью, пусть они скажут об этом сами себе. Что они так решили. Что они – избранники друг друга. Любая регистрация – лучше, чем жить так. Венчание верующих – еще лучше. Тогда и семья будет. И дети будут. В хорошей семье будут хорошие дети.

Природа дала нам счастье телесной любви для продолжения рода. Чтобы порода людей не перевелась. Общество хочет иметь детей. Значит – надо иметь обыкновенные семьи. Европа хочет иметь «другие» семьи. Америка хочет иметь свальные мормонские семьи. Скандинавы считают, что лучше всего детей воспитывает государство. И часто отнимают детей у родителей. Пусть. У нас, увы, тоже есть «другие» семьи. И ужасные детские дома. Увы. Но поощрять нужно нормальные семьи, обычные семьи. Зачем во всем брать пример с Европы? Европа много дров наломала со своей толерантностью. Мы видим мусульманские кварталы, куда боится заходить полиция. Мы знаем и помним ужасные французские погромы и пожары. Вы бывали на Миконосе, живущем под лозунгом «Геи всех стран – объединяйтесь!»? Ничего не напоминает? Здесь на каждом шагу – открытки, со смаком изображающие натуральные прелести однополой жизни. И «прелестные» бытовые сценки однополой любви. Продвинутые искусствоведы и модераторы, поизучайте там самый современный опыт воспитания детей.
Не обвиняйте, модераторы, нас в бескультурье, если мы не хотим во всем копировать Европу, если мы не балдеем от идеи гомосексуальных браков, если мы против «мягких» наркотиков, если мы хотим, чтобы мигранты знали русский язык. Поезжайте в глубинку. Где меньше оболванивающего влияния СМИ. Много там гомосексуальных браков? Так что это – физиология или социальный фактор? То-то!

Закон этот, что обсуждался, честно скажу – не знаю, не читал. Быть может, и несвоевременный закон. Не самый главный вопрос. Может быть, не закон нужен, а общественное отношение, общественное неприятие. Но то, что детей надо охранять от гомосексуальной пропаганды, – уверен. Вы говорите, что дальше будет хуже. Будет наступление на это агрессивное меньшинство. Отвечу вашими словами: «Да что вы говорите?» Как раз наоборот. Именно агрессивное меньшинство на этом не остановится.

Для большого искусства ситуация никак не изменится. Искусство вскрывает пограничные состояния, сумерки души. Настоящему искусству доступно все: и добро, и зло, и подвиги, и подлости, и сила человека, и слабости его. Появятся еще и новые Лолиты и новые Раскольниковы.

Что же мне-то теперь делать? Что писать для детей? Обычные сказки писать уже несовременно. Новые «нормы» – новые отношения. Иванушка-дурачок теперь должен медведя встретить, никак не медведицу. И поиметь его, конечно. А Баба Яга – Красную Шапочку. Тоже поиметь. Хорошую перспективу готовят для наших детей прогрессивные искусствоведы и модераторы. В русском былинном эпосе не встречались мы с грехами Содома и Гоморры. А другие грехи нередко посещали эпос. Вот уснул Святогор, а жена его совращать стала Илью Муромца, коего встретила. Да не красой своей, а угрозой, что пожалуется мужу, что Илья, мол, обидел ее, бедную женщину. Подумал Илья – и так плохо, и так – да и уступил настырной охальнице. Чем все закончилось, знаете: Святогор предпочел воинскую дружбу да и прихлопнул жену распутную. Теперь все, видать, по-другому будет. Вместо жены будет у Святогора – Алеша Попович. Вот и станут они делить его, Святогор и Муромец. И никого прихлопывать не придется. Воинская дружба – превыше всего. Такие у меня грустные мысли, френды. Может, и не думать мне об этом? Пусть Марковы да Ерофеевы копья ломают, а мы своей жизнью жить будем. Что нам эти гомо-, би-, зоо-, свально-, общественно-… сексуалы? Господь нас, натуралов, миловал. А тех пожалеем. Обделенных судьбой. Обиженных обществом. И простим, конечно. Если они слишком агрессивно себя вели. Что с них взять?

Так-то оно так. А как послушаешь искусствоведов и модераторов… Получается, что я, именно я, и гомофоб, то есть геененавистник, и мракобес полный. Кто знает, может они и правы. И вполне могут меня привлечь за ксенофобию. Пусть попробуют. Я встречный иск подам. Не дают мне, натуралу, спокойно жить. То им со мной не по пути, то культуру западную не догоняю. Будто культура в том – с кем, как и с какой стороны. И мы все – идиоты, кто не гомосексуалы и кто против их пропаганды. Не я – ксенофоб, а вы, господа искусствоведы и модераторы, – ксенофобы. Так что вы, либералы, нас, натуралов, не трогайте. А нравятся вам геи, феминистки, мормоны, не знаю, что там еще вам нравится, настоящие сексуальные революционеры, что ли, что бравируют совсем неэстетичным групповым совокуплением в Тимирязевке, сюсюкайтесь с ними, сколько угодно, но не засоряйте этой швалью эфир. А то прихлопнем вас, как Святогор – свою распутную жену. Как-то так. С моей точки зрения. С точки зрения гомофоба (ваши слова) и мракобеса (обскуранта, по-вашему).

29/01/2013

Россию спасет провинция

Как надоели эти потоки лжи, вранья, массовой культуры, безголосой попсы, размалеванной, тюнинговой, накладной «красоты», как надоели эти бесконечные бесталанные, искусственные, целлулоидные, гламурные Виагры, Блестящие, Фабрики. Жизнь напоказ. И деньги, деньги, деньги. Все только об этом и говорят. Этим восхищаются.

В Карелии, Старой Ладоге, Беломорске, Соловках, Кижах – совсем другие люди. Спокойные, чистые. Милые конопатые лица парней и девушек – экскурсоводов в Кижах. Вологда, Кострома. Совсем другие люди. Не такие, как в Москве и Петербурге. Будто там нет надутого, забитого пошлятиной телеэкрана. Будто там нет Дома-2, МузТВ, гламурных пустобрехов-ведущих и размалеванных подтянутых-перетянутых теледив, бесконечных конкурсов – то на коньках, то в цирке, то на танцполе, то – как бы поющих, с участием одних и тех же надоевших, бесталанных персонажей, захвативших все доходные места и диктующих нам фальшивые стандарты жизни, стандарты красоты, будто нет истеричного надуманного и натужного веселья на всех телевизионных показушных праздничных вечерах и вечеринках. Учитесь у нас, берите с нас пример и платите за все, за все, денежки, денежки, денежки, бабло, одним словом. Ах, какие прекрасные покои у Киркорова, какие будуары у Волочковой, какие замки у Галкина! Полонский – главный герой многих тусовок, принц богатой гопоты: «У кого нет миллиарда долларов – пусть идет на три буквы!» Это я так сказал – на три буквы – он-то не стесняется. Стас Михайлов, Сергей Глушко, Наташа Королева – ах, что за люди, образцы для подражания, ну что за обаяшки, золотые сиськи, письки, бананы, яички нашей эпохи. А там – будто нет этого всего, совсем другие люди.

Выходит на сцену Дина Гарипова. Приехавшая в Москву с маленькой сумкой. Без подтанцовки. Ничего надуманного. Пухленькая, обычная, одета так себе, такая, как мы с вами. Не гламур, одним словом. Не трясется, не дергается, руками не размахивает. Потрясающей красоты медовый голос. И спокойная сила чистой души. Голосуют не за самый громкий голос, не за разухабистый репертуар, не за гламур, не за голые ляжки. Голосуют за Дину Гарипову. Браво нашему народу!

Градский сказал – природная постановка голоса. Ошибся. Жила Дина в маленьком городе Зеленодольске. Недалеко от Казани. Училась в Театре песни. Там хорошо учат. Преподаватели, как везде, живут скромно, но любят свое дело и детей любят. Сколько в этом городке талантов! Нескольких отобрали на «Голос». Поехала только Дина. Остальные отказались, решили: все равно все куплено. Получилось, что не куплено. В таких небольших городах и живут настоящие люди. Живут своей, а не чужой, придуманной, навязанной с телеэкрана жизнью. Там и вырастают таланты. И просто люди, не инфицированные бациллами лжи, бабла и гламура. Оттуда и пойдет новая Россия. Россию спасет провинция.

Параллельная реальность

Параллельные реальности. Их много. Кастанеда описывает устройство параллельных реальностей, доступных американским индейцам. Куда они могут войти и стать своими с помощью галлюциногенов. Кактус пейот, его следует жевать. Трава дьявола, из нее делают отвары. Курение смеси из сушеных грибов и листьев. Параллельная реальность может не принять человека. И даже убить при попытке проникнуть туда. А если примет – откроет ему новые пространства. И многому научит. Это миры, бесконечно далекие нам, людям западной цивилизации. Обители страшных монстров, оборотней-диаблеро, зловещих духов. Черной магии. Ужасов, падений, страданий, балансирования на грани жизни и смерти ради секундных откровений и взлетов. Неизведанные вселенные, где проводниками и помощниками могут стать галлюциногены, дошедшие до нас с допотопных времен. Вселенные, разрывающие, рвущие на части известную нам часть мира. В них нет любви, жертвенности. Нет гармонии.

Много путей к знанию и совершенству открыто человеку. Нам с вами тоже открыты параллельные реальности.

Наверное, у каждого человека были в жизни моменты, когда он входил в чужой, незнакомый мир, погружался с головой… Не погружался с головой – терял голову.

Для меня это вселенные Гоголя, Платонова, Достоевского. Все переворачивается в душе, когда бродишь по городам, хуторам и поселкам, созданным их гением, мурашки по спине… Нет, не мурашки бегут – слезы.

Эти параллельные реальности, такие доступные с виду, могут не принимать нашего вторжения. Взгляд читателя скользит по страницам «Идиота». Считывает буковки, слова. Глаза смотрят. Но не видят. Сердце остается равнодушным. Мир Федора Михайловича не пускает к себе случайного посетителя. Благословен тот, чистый сердцем, кому откроются двери в эти чертоги.

Однако не радуйся раньше времени, если открылись заветные двери. Если тебя впустили. Есть общие правила поведения для тех, кто хочет разорвать пространство вокруг себя. Расширить видимую грань Вселенной, погрузиться в другие, новые реальности. Будь осторожен, первооткрыватель, первооткрыватель для себя, неофит этой галактики. Тебя ждут суровые испытания. Миры истин и откровений Николая Васильевича, Андрея Платоновича, Федора Михайловича, их персонажи столь же опасны для неподготовленного сердца, как Мескалито, как «союзники» «дымка», травы дьявола, как грозный Икстлан кастанедовского дона Хуана.

Всякий, кто ищет новые вселенные, должен обладать непреклонной волей и целеустремленностью. Иди туда с трепетом, страхом, но полностью пробужденный, собранный и решительный, как воин идет на войну. Любое отступление от этого правила – роковая ошибка, о которой, наступит время, горько пожалеешь.

Потому что ты должен рассчитывать вернуться и желать вернуться, иначе тебя не отпустят. Эта реальность, сделав тебя своим, научив, открыв сокровенные тайны, может задержать тебя, не дать возможности возвратиться в наш мир. Смоктуновский, Яковлев уходили в мир князя Мышкина, и для каждого были проблемы выйти оттуда. Вернуться. Остаться живым.

И еще одно. Тот, кто направился в эти величественные царства, чтобы узнать их и получить новые знания, обрести «видение» жизни, должен рассчитывать свои силы и стремиться запомнить все, что ему будет явлено. Путешествуя в этих царствах, надо быть чрезвычайно внимательным, сосредоточенным, готовым ко всему, чтобы унести с собой новое видение. Видение сердцем. Чтобы получить те уроки, которые нам дают знаменитые наставники. А не вернуться из этих миров лишь с жалкими обрывками туманных воспоминаний. И ничего не усвоить.

Так бродим мы, большинство из нас, по свету, забыв все уроки огромной вселенной, которую пытались открыть для нас прославленные учителя, духовные лидеры русской культуры.

Спас на Сенной

Храмы дореволюционного Петербурга являлись доминантами города и его важнейших площадей.

При советской власти началось массовое закрытие и снос храмов. Особенно усердствовал «мальчик из Уржума», любимец партии (ВКП(б), я имею в виду), почитатель балетных девочек. Сергей Миронович Киров. Были снесены Благовещенская церковь на теперешней площади Труда (1929), Покровская церковь на нынешней площади Тургенева (1934), Свято-Троицкий собор на Троицкой площади (1930). Почему перечисляю именно эти церкви и храмы? Их снос оставил заметный след. Пустота тоже может быть заметна. Площади осиротели. Может быть, потому, что исчезли доминанты, а под них выстраивался весь архитектурный ансамбль. Может быть, потому что намоленные места. Корнями вросли храмы в землю. И живы еще корни эти. Вот мы их и чувствуем. До сих пор помню детские впечатления, оставшиеся после посещения тех площадей. Ощущения тоски, бесприютства и сиротства. Почему они возникали? Вокруг – шикарные здания и дворцы. А выглядит все убого, будто случайное нагромождение кубических форм. О том, что там, на этих площадях, когда-то были церкви, узнал позже, будучи взрослым.

Унылое впечатление производят и перестроенные в те годы храмы. Церкви закрыли, воровато растащили богатую утварь и перестроили. Хотя вроде и архитектура приспособленных под другие нужды зданий неплохая, добротная. А что-то не то. Видно, здания эти конструктивистского толка не чувствуют себя на своем месте. Напоминают они человека, захватившего в блокаду временно пустующую квартиру семьи фронтовика. Собор преподобного Сергия Радонежского всей артиллерии на Литейном, 6, перестроенный в 1932-м под здание для ОГПУ. Немецкая Реформаторская церковь на Мойке, используемая с 1929 под общежитие и перестроенная в 1939-м под ДК работников связи… Очень большой список.

Ну и, наконец, новая борьба за атеистический образ жизни и пролетарские, так сказать, ценности, поднятая несгибаемым продолжателем дела Ленина-Сталина и бесстрашным революционером Никитой Сергеевичем Хрущевым. Это я уже сам застал. Каждый день ходил в институт по Сенной площади мимо величественного Спаса на Сенной. В один «прекрасный» день вместо второго по размеру и значимости храма Ленинграда – гора каменных обломков. И куча газетных реляций – как изящно взорвали, почти ничего не пострадало. Уничтожение храма дало неожиданный эффект. Ансамбль развалился, площадь осиротела. Что только там не делали в дальнейшем. И обелиск поставили. И огромные торгово-развлекательные центры. И малые архитектурные формы по периметру. Все впустую. Полный волапюк – умственности и архитектурной суеты много, а толку чуть.

Напоследок скажу хоть что-то хорошее. Планируется восстановление Спаса на Сенной. Знать, крепки корни взорванного собора. Вот и прорастают. Ведутся инженерные изыскания, расчищают фундамент. Фундамент, говорят, сохранился. И подвал с захоронениями.

Что же мы все ругаем да ругаем власти предержащие? Что-то и хорошее делается. Надо бы в адрес губернатора доброе слово сказать. Не в пример его предшественнице с ее безумными неосуществленными «набережными Европы», «Зенит-ареной» и второй сценой Мариинского театра. Если восстановят храм, Сенная заживет новой жизнью, хорошая память о губернаторе останется. Может, и не самый главный сейчас вопрос – Спас на Сенной заново построить, а тоже неплохо. Ведь Петербург – это дом наш. Хоть что-то в нашем прекрасном доме сдвинется в лучшую сторону.

Продолжение следует

Ну что, апологет современного искусства А. Ерофеев? Ну что, толерантные модераторы продвинутых СМИ? Нравится вам, сколько последователей оказалось у наших отечественных первопроходцев, притчей во языцех, взбесившихся Pussy? Никто не спорит. Наказание сверхизбыточное. Но сколько сочувствия, сопереживания и нерастраченной любви изливалось либеральнейшими из СМИ на этих, не побоюсь этого слова, дочерей духовных захолустий. Чего только не говорилось. И политический протест. И бедные девочки! Свальный грех на площади и в Тимирязевке акционизмом величали. О несравненнейшие из несравненных, толоконниковы и верзиловы. Вот уж действительно предмет национальной гордости. А вот и последователи – украинские топлесс-воительницы. То крест спилили публично. То – «Убей Кирилла!». А вот уже вся Франция ахнула. Феминистки в святая святых – в Нотр-Дам де Пари.

Приведу отголоски французской прессы. Не в пример нашей. «Глупый и незрелый поступок». «Голая грудь, чтобы под политическим предлогом снова попасть в кадр». «Напоказ: несчастная и жалкая вульгарность, печальная и агрессивная нагота, невероятное и катастрофическое бескультурье». «Можно ненавидеть священников, но недопустимо оскорблять все, что воплощает духовные силы». Жаль, что мало кто из наших просвещенных журналистов сказал что-нибудь подобное в отношении отечественных так называемых «бунтарей».

Хочу добавить от себя. Храмы – хранители нашей истории. Воплощение высокого национального духа и национальной культуры. Хорошо бы нам осознать это, независимо от того, верующие мы или неверующие. Церкви и храмы – наследие, которому по силам преодолеть любые наши расколы. Будем сами беречь их. И детей наших неразумных учить этому. В том числе – толоконниковых и верзиловых.

Не ведают, что творят. Да апологеты акционизма и просвещенные модераторы тоже, видно, не ведают, что творят. А раз так… Ждите новых продолжений глупого сериала «Бунт Pussy».

Консервативные ценности

Консерватизма хочется. Традиционных ценностей. Забыли, что это? Семья. Дети. Мир. Доброта. Веротерпимость. Доброжелательность. Помощь друг другу. Милосердие. Честность. Любовь. И есть это в нашей жизни. Есть. Только не в СМИ.

В СМИ – агрессия, злоба и вранье.

На госканалах – лживые кондрашовы с постными лицами. Необъективные модераторы, навязывающие свою позицию, – «поединок», «два против одного», брызгающие слюной Жириновский и Кургинян. Правом славнутые чиновники, которые точно знают, как надо. Луговые и Железняки, выпрыгивающие из штанов от рвения лизнуть. Наглые провинциалки Гузеева и Сябитова. И попса, попса, попса.

Патриоты, ненавидящие всех и вся, и сегодняшний день, и вчерашний, и будущий. Если в кране нет воды… Квачковы разных калибров. Фиглярствующий Проханов, сторонник великих империй, сам не верящий в то, что говорит, не поймешь – в шутку или всерьез.

Пожилые комдинозавры с железобетонными голосами и лицами, словно высеченными из булыжника. Штатные борцы за права рабочих. Которых уже нет. Потому что давно ничего, кроме нефтедолларов, не производится. Борцы за переименование в Тираноград города русской славы.

На экране – паноптикум уродов. Славных наследников, детей и внуков великого вертухайского племени.

И конечно, надо сказать о продвинутом меньшинстве. О носителях, так сказать, либеральных ценностей. К коим я и себя отношу. Однако, увы, те из них, что постоянно в СМИ мелькают, очень часто проявляют не лучшие человеческие качества. Крикливость. Всеосуждение. Вокруг – одни дураки. Нелюди. Ну и мракобесы, конечно. Хоть и либералы они по убеждению. А в жизни – непримиримые. Такие же, как единороссы, патриоты и красные. Удальцовы, в общем, только пальто наизнанку. Может быть, и не у них наизнанку, а у Удальцова. Это продвинутое меньшинство тоже любит нас поучать. Учить. Главным образом – толерантности. Чтобы мы изжили свое природное бескультурье. И конечно, приобщились к мировым ценностям. И в части всеобщей сексуальной революции. И чтобы все как один в однополые браки повступали или хотя бы чтоб сексом правильно занимались, а не по старинке. Времена-то другие – XXI век. И чтобы идеями современного акционизма прониклись типа свального греха на площадях и в музеях. Чтобы, наконец, достигли политической продвинутости Надюшки Толоконниковой и Петруши Верзилова. В общем, очень близкие нам по взглядам люди эти либералы. Да уж больно агрессивно навязывают нам стандарты толерантнообразия.

А вот дошло до нас, что Йозеф Ратцингер отказался от папского престола. Поступок! Вне всякого сомнения. Причина в том, что задачи огромные, а сил уже тех нет. И, по справедливости, пусть придет другой, который сможет.

Что за человек Ратцингер? Очень далекий от нас человек. И в гитлерюгенде был по малолетству. И в подавлении свободных взглядов на развитие Церкви в свое время отличился. Но давно все то прошло. Многое изменилось. Римская церковь покаялась и за грехи инквизиции, и за геноцид евреев в Германии. И правил этот далекий от нас и даже не очень талантливый человек Йозеф Ратцингер, я имею в виду, службу правил по чести, по совести. И успешно. Искоренял педофилию. Отмывание денег. Не поддерживал в католическом мире идею однополых браков. Консерватор. Боролся за традиционные ценности. Успешно, в отличие от некоторых нашеньких.

И правильно. Традиционные ценности выстраданы человечеством за 2000 лет. А то и за 6000 лет. Никого не клеймил. С Православной церковью сближался. И ушел. Сам. Тоже поступок. Хотя не так уж и слаб здоровьем.

Вот я и подумал: далекий от нас, малопонятный такой Йозеф Ратцингер, похоже, гораздо ближе нам, чем понятные и столь знакомые либеральные соотечественники. Упаси нас боже от столь крикливых и агрессивных единомышленников. Хотим ОБЫЧНЫХ ценностей. И доброты.

Придет 2018-й. Владимир Владимирович покинет кресло президента. Я лично за него спокоен, он и тогда еще будет в силе и, как говорится, найдет место в строю. А нам придется нового президента избирать. А не пригласить ли нам Йозефа Ратцингера? Он и коррупцию искоренит, и педофилию. И по чести – по совести все рассудит. Без шума и крика. Без крепких выражений типа «шило в бок» или «кол в жиже». Что с того, что католик. Бывали же у нас разные государи. Екатерины обе протестантками были поначалу. Примет Ратцингер православную веру. Если, конечно, здоровье его к тому времени не подведет совсем.

Очень хотелось бы к консервативным ценностям вернуться. Семья. Дети. Мир. Милосердие. И чтобы начальство поменьше о деньгах и власти думало.

Обречены на процветание

Чтобы добиться стабильности, нужно единство. Начнем с оценки нашей истории. Теперь будет у наших школьников единый учебник истории. И все, что случилось в российской истории, будет там правильно оценено при идеальном согласовании с мнением руководящих товарищей. Как сказал А. Проханов, вектор развития нации определяется единым взглядом на историю. А учебник – это подмалевок, подготовительный рисунок этого единого взгляда. Думаю, и все остальные учебники станут едиными. Вопрос серьезный: вычеркивать Лескова и Короленко или нет – пусть подумают и определят на самых высоких государственных уровнях. И если уж решат, что детям нашим следует жить без Лескова, так тому и быть. Программа школьная – не резиновая ведь. Детям и поиграть, и пошалить надо.

Мне лично нравится стремление к единству. Единство – это стабильность. Одна партия. Единая Россия. Все классно. Голосование в парламенте – полное единство! Единый парламент. Повсеместно наблюдается единое мнение президентской администрации с парламентами всех уровней и с судами. Да и со следственным комитетом. И с прокуратурой. Есть, конечно, неувязки – ссорятся между собой прокуроры со следаками. Одно огорчение от них нашенькому. Но, думаю, притрется – устаканится.

Чего нам не хватает? Единой оппозиции. С. Миронов, правильно мыслящий товарищ, предлагает с этой целью объединить справедливороссов с нашими неокоммунистами и жириновцами. Во главе с ним, Мироновым, конечно. Да и так уже почти объединились, говорят разное, а голосуют одинаково. Но, думаю, скоро объединятся. Проводят на пенсию товарища Зюганова и объединятся.

Что еще? Язык. Язык у нас и так единый. Да все у нас едино. Потому и стабильность. Остается самая малость – добиться процветания. И добьемся. Раз с единых учебников начали. Обязательно добьемся! Мы обречены на процветание.

Маневр лидера

Все гадают, к чему эта волна разоблачений? Новые и новые процессы, связанные с коррупцией. Что это? Действительно борьба с коррупцией или передел сфер влияния элит? Заявляют: «Первое лицо не хочет иметь ничего общего с этими негодяями». Или по-другому: «Пиар-ход. Хочет перехватить знамя Навального!»

А теперь новое явление в нашей политической жизни – коррупционеры (или подозреваемые в этом?) в едином порыве добровольно валят из Думы. Сами решили? Или им настойчиво посоветовали? Опять обсуждения, пересуды. Испугались, что ли? Струсили? Или, наоборот, массовое проявление мужества? Может, это такая замечательная победа несистемной оппозиции? Или победа Навального?

К чему все эти пересуды? Национальный лидер никогда не связывал себя с медведями. Никогда не был членом партии. Потому и поставил во главе маленького Мишутку-марионетку на ниточках. А сам в свободное от работы и семьи время понемногу балуется с разными несистемными полурабочими блоками. На них планирует опираться. И превратить их в системные. Вот он и идет неуклонно по этому плану. Зачем ему полностью дескредитировавшая себя в народе, почти нелегитимная Дума? Пусть примут еще пару десятков законов, необходимых для следующей формации подневольных, прогнозируемых руководителей. И получайте полный дембель.

Так что легко ответить на все вопросы: и о борьбе с коррупцией, и о массовом уходе депутатов. Можно и дальше додумать. И о смене руководящей партии. И о смене правительства. Все объясняется просто. Готовится роспуск парламента. И новые выборы. С учетом мажоритарных округов новая партия (или обновленная старая) получит полное доминирование. Без мухлевки. Почти. И полностью легитимизируется. Почти. Таков маневр лидера. Запланированный. А насчет преемника номер два – зря суетитесь. Не дождетесь. До 2018-го – полная стабильность!

Стильная взятка

С этими госслужащими никогда ничего не поймешь. Ни один вопрос не решить. Что ни спросишь – отказывают. Объясните, говорю. В соответствии с федеральным законом номер такой-то, пункт такой-то… и чешут, и чешут. Каждый раз уходишь как оплеванный. Или еще всякие загадочные слова говорят. Например:

«Ну, что будем делать?» Чего у меня спрашивать? Это у них надо спрашивать. А они шуршат федеральными законами и ничего делать не хотят. Или по-другому: «Ваши документы не поступали». Как так? Я же все сдал. Вот штамп канцелярии. «Не знаю, не знаю. Нам не поступило». Еще вариант: «Очень трудно решить проблему, но возможно». Как, как? Молчание. Заняты они очень. Бывает еще и так: «Не знаю, право, что вам предложить. Ждите, ждите». Ждешь, ходишь, опять ждешь. Проходит несколько месяцев. Получаешь официальный ответ. В соответствии с федеральным законом номер такой-то – трам, там-там-там. И ответ совсем про другое. Как все это понимать? Я ведь не про то испрашивал.

Мне говорят: чего тут не понять? Заноса хотят. Они имеют в виду: не «надо ждать», а «надо ж дать». Как догадаться? Если скажешь прямо, обидеться могут. А то еще привлекут за попытку взятку дать. Уголовки только мне и не хватало.

Люблю, чтобы все ясно было и понятно. Пусть высокое начальство определит один-единственный вариант, чтобы знать точно, когда запрашивают взятку. Например, типа: «Мы вашу проблему решим, но придется вам, дорогой товарищ, помочь нашему ведомству, отблагодарить, так сказать, за государственную заботу и чуткость должностных лиц». Не важно, какая фраза. Чтобы только начальство утвердило. Все равно знают они, что без этого никак. Так пусть всем будет все понятно. И мне тоже как отвечать, что, мол, согласен. Типа: «Буду очень благодарен». Или, мол, «благодарность моя не имеет границ, но в пределах разумного». Всем все понятно. И никакой уголовки. Унификация! Единый подход. Единый стиль.

Загадка

Первый губернатор в нашем городе был очень речистым. Выступал, выступал, выступал. Раньше был косым и заикой. А как вылечился – враз в губернаторы. И выступать! В хозяйстве городском совсем не разбирался. Зато в театры любил ходить. И говорил классно – Плевако!

Следующий был серенький, затертый. С пустыми водянистыми глазами. Хозяйственник. О культуре города слыхом не слыхивал. Даже – что есть такая. Зато – хозяйственник!

Потом пришла шустрая губернаторша. Из комсы. Некоторые говорили: «Сгорякружка!» Наговаривали. Зря наговаривали. И хозяйственная, и культурная. И собой – ничего. При ней – праздники, шествия, карнавалы, цветы. Веселая такая дамочка. С виду – веселушка. Ан нет, вполне себе серьезная была дамочка. Все финансовые потоки, очень даже немалые, умело направляла в нужное русло, к нужным людям чтобы все шло, к правильным людям.

Потом в губернаторы пришел новый человек. Очень даже хороший человек. Скромный. Интеллигентный. Верующий. У каждой часовни остановится, чтобы поклониться и перекреститься. Все правильно делает. Да не очень получается. Не по зубам ему, видно, наш город. Не справиться ему. И сам не очень хочет этим заниматься. Да что ему делать-то? Поручили – вот и взял под козырек.

Вот так-то. Догадайтесь с трех раз, что это за город?

Театр абсурда

Сергей Пархоменко поддержал публичное заявление Михаила Шишкина, отказавшегося участвовать в книжной ярмарке в Нью-Йорке.

Не буду оспаривать высказывания уважаемых людей, хотя и не разделяю их мнение в полной мере. Хочу сделать небольшое замечание.

Осенью прошлого года я был в составе делегации российских писателей на Book Fair во Франкфурте. Стенд и поездка были организованы Продюсерским центром А. Гриценко. Наш скромный стенд был расположен рядом с большим стендом Российского агентства печати. И, естественно, мы часто заходили туда. Никакого особого «официоза, государственного чванства, подхалимской идеологии», идеологии вообще там не было. Было много посетителей. Детей. Частных лиц, интересующихся российской литературой. И представителей издательств и международных агентств. Почему знаю об этом? Потому что эти представители посещали стенд Продюсерского центра, а потом перекочевывали на стенд Российского агентства или наоборот. Было много интересных мероприятий, связанных исключительно с литературой.

У меня не сложилось впечатления, что российские писатели, работавшие на стенде Россагенства, представляли официоз, представляли сегодняшний политический режим. И выступлений такого рода там не было. Мы встречались на этом стенде и с московскими чиновниками, которые обеспечивали его функционирование. Тоже ничего верноподданнического, подхалимского. Вообще политики не было. Темой была только литература. Более того, многие писатели, которые участвовали в мероприятиях стенда Росспечати, насколько я могу судить, относятся достаточно критично к тому политическому режиму, который сегодня сложился в России. И никогда не скрывали этого.

Кого представляют писатели на выставках? Страну? В какой-то степени – да. И страну. Но и литературу. И свою писательскую организации. И себя лично. Но страна – это не только сегодняшний режим. Кстати, не худший в новейшей истории России. Страну, кроме официоза, представляют и правозащитники, и оппозиция, и спортсмены, и школьники на олимпиадах и соревнованиях программистов. И участники крупных международных проектов, космических и антарктических проектов, участники авиа-, авто-, судостроительных выставок. Кроме литераторов, которым, как я понял, негоже участвовать в официальных мероприятиях, если они приличные и здравомыслящие люди, есть еще музыканты, художники, архитекторы. Что им делать? Давайте не будем участвовать в кинофестивалях. Пусть актеры, танцоры, певцы государственных театров не выезжают на зарубежные гастроли. Давайте остановим все живое в знак протеста против «кровавого режима». И посыплем голову пеплом. И погромче об этом все вместе скажем.

Абсурд!

Оригинал публикации на сайте издания: ros-kolokol.ru.

Размещено на сайте 06.12.2013 в 06:31 в рубрике Публикации.