Саша Кругосветов: «Мои фантазии достаточно приземленные. Это не города солнца. Это общества, поразительно похожие на наши» (интервью)

Сегодня наш разговор состоится с известным писателем, публицистом, лауреатом и дипломантом многих литературных премий, участником международных книжных выставок, заслуженным изобретателем СССР, философом, мастером боевых единоборств и просто интересным человеком Львом Яковлевичем Лапкиным, который пишет под псевдонимом Саша Кругосветов. Официальный сайт автора: sashakrugosvetov.ru.

Саша Кругосветов пишет и для детей и для взрослых, но более всего известен своим циклом книг о приключениях капитана Александра: это и «Большие дети моря» , и «Киты и люди» , и «Остров Дадо. Суеверная демократия», и «Архипелаг блуждающих огней». А читают его не только в России, но и далеко за ее пределами. В июле его книга – «Остров Дадо. Суеверная демократия» была переведена на английский язык. Жанр всех этих книг – фантастика. Именно о ней мы и будем говорить.

— Лев Яковлевич, добрый день. В марте этого года Вы стали лауреатом престижной премии в области детской фантастики премии имени Кира Булычева. Что для Вас значит эта премия?

— Здравствуйте, Валентина. В Подмосковье прошел самый крупный литературный фестиваль фантастики в России «Роскон-2014». Одним из спонсоров фестиваля стал Продюсерский центр Александра Гриценко. Также среди спонсоров были издательства «Эксмо» и АСТ.

На конвент съехалось более двухсот писателей, издателей, критиков. Среди них такие, как: Андрей Белянин, Василий Головачев, Александр Громов, Василий Звягинцев, Роман Злотников, Олег Дивов, Юрий Иванович, Вера Камша, Сергей Лукьяненко, Евгений Лукин, Юрий Никитин, Генри Лайон Олди, Вадим Панов, Дмитрий Силлов, Михаил Успенский, Владимир Губарев и др.; режиссеры Владимир Грамматиков, Евгений Звездаков, Дмитрий Грачев и др.; музыканты Тимур Шаов, Юлий Буркин и др.

Одну из главных наград фестиваля и, безусловно, главную премию, поощряющую труд авторов пишущих для детей, «Алиса» имени Кира Булычева, вручили мне за книгу «Большие дети моря». Отдельную награду получила также петербургская художница – оформитель этой книги, Вера Казаку. Для меня эта премия – большая честь и в какой-то степени аванс.

— Можно ли назвать Ваши произведения детской фантастикой, а значит Вас – детским писателем-фантастом?

— Конечно, мои книги из серии «Путешествия капитана Александра» написаны для детей, для детей разного возраста: от шестилетних до шестнадцатилетних. Конечно, это детские книги. Многие из них, возможно, окажутся интересны и для родителей моих читателей. И конечно, это фантастика. Герои этих книг встречаются не только с животными, которых можно было встретить в экзотических странах во второй половине XIX века (именно в это время происходят все события, описанные в моих книгах), но и с доисторическим существами: гигантской акулой Мегалодоном, рыбой Лидсихтис Проблематикус, древесным ленивцем Милодоном, земляным голубем Додо и огромной птицей Эпиорнис по прозвищу Дадо и многими другими. И с каждым из них можно поговорить, каждое животное можно расспросить о его проблемах, о его жизни, о его горестях и радостях. В этих книгах появляются не только животные из прошлого, но и известные исторические персонажи из прошлого и из будущего: здесь и Гаргантюа и Пантагриэль, и профессор Челенджер, и Льюис Доджсон, и Чарльз Дарвин, и неистовый Магеллан, и огненный диктатор Джулиус Поппер, и Сальватор Дали, всех не перечислить в этом маленьком интервью. На страницах моих книг можно встретиться с двумя мальчиками-великанами, единственными сохранившимися на земле атлантами, последними представителями великого атлантического племени. Можно встретить и гигантских звероподобных существ, живших на земле во времена Лемурии. Конечно, это фантастика.

— Назовите лучших, по Вашему мнению, писателей-фантастов.

— Я вырос на послевоенной фантастике. Мне близки Бредбери, Шекли, Азимов, Лем, Кобо Абэ, Воннегут, Кларк, Буль, Саймак, из советских – Беляев, Ефремов, Стругацкие, Варшавский. Добавлю современных: Сапковский, Лукьяненко, Латынина, Кир Булычев.

— А какова специфика русской фантастики и чем она отличается от зарубежной?

— Хотелось бы поговорить не о специфике. Есть ли, к примеру, специфика русской литературы, в чем она отличается от западной? Есть, конечно. У нас свои идеи, свои шедевры, свои гении. Гораздо важнее общее. Наша цивилизация имеет два корня. Первый – традиции гуманизма, идущие к нам из древней Греции и Рима. Второй источник – христианство. Россия – часть Европейской цивилизации. И нашу культуру и наши ценности не надо отрывать от европейских. Так же, как нельзя американскую литературу отрывать от европейской. Сэлинджер считал своим кумиром Джеймса Джойса. Кортасар написал свои лучшие произведения в Париже. А Джойс структурировал своего «Улисса» по «Одиссее» Гомера. Пушкин писал «Дона Жуана» как продолжение поэмы Байрона. А Гоголь писал «Вечера…», путешествуя по Европе. Набоков жил в США, это не помешало ему стать великим русским писателем. Главное, что мы мыслим и живем в одной системе ценностей. То же, мне кажется, относится и к литературной фантастике. Мне кажутся надуманными разговоры о «нашей евразийской природе». Несмотря на то, что у нас в стране существует много конфессий, русская литература, на мой взгляд, остается христиански ориентированной. И не только литература – культура, весь уклад жизни. Я не вижу, почему этого надо бояться или стесняться. Мы – часть западной цивилизации. Не Индии, не Китая, не мусульманского мира, не иудейской культуры, мы – часть Европы. А отличия, конечно, есть. Давайте не забывать, что это второстепенно.

— Для 70-80-х годов было характерно повальное увлечение научной фантастикой. Как изменилась фантастика с того времени?

— Мне кажется, все эти годы шла борьба за то, чтобы фантастика стала «более художественной». А в результате с водой выплеснули ребенка. Из фантастики исчезла научность. Фантастика потеряла свою образовательную функцию. Фантастика перестала кормить идеями и воспитывать молодых интеллектуалов. Фантастика потеряла творческое технократическое начало. Жаль. К этому нужно возвращаться. Нужно возвращаться к истокам.

— Какие из существующих жанров фантастики более актуальны для наших дней?

— Не могу вам ответить, какие жанры фантастики наиболее актуальны. Востребованы, мне кажется все жанры. Я предпочитаю два направления. Первое – историческая фантастика. Действие моих книг происходит, как правило, в конкретных исторических и географических условиях. И на первый взгляд сюжеты этих книг кажутся приближенными к историческим реалиям соответствующей эпохи. Но потом сюжетная линия начинает жить своей собственной жизнью, появляются персонажи из других стран и других исторических эпох… И в какой-то момент читатель начинает понимать, что он попадает в вымышленные, фантастические обстоятельства, в ситуацию, в которой история пошла по другому пути. Мы с читателем начинаем путешествовать по другим вселенным, параллельным нашей.

Нечто похожее случается в моих книгах, посвященных социальным утопиям и антиутопиям. Мы вместе с животными строим звериную демократию, почему-то в чем-то очень похожую на нашу российскую. Бьемся за социальную справедливость в стране Либерия, изучаем жизнь дураков на острове Глупости… Это социальная фантастика.

— Для Ваших произведений характерно острое чувство животрепещущих проблем современности. Корни Вашей фантастики лежат в реалистической почве. Это отчетливо видно и в суеверной демократии острова Майданскар, и в демократии братанов Мории – плавающего острова дураков, и в жизни повелителей времени и сновидений – странных существ Бывалых, Трусляков, Балбеев.

— Жизнь в фантастических обществах во многом напоминает нам нашу современную жизнь. Можно сказать, что это книги-притчи. Мы очень хорошо знаем проблемы нашего общества. Обсуждение наших собственных проблем навязло в зубах. А общество не может сдвинуться с места… Мы повторяем как мантру: надо искоренить коррупцию, надо, чтобы суды стали справедливыми. Мы все говорим: «халва, халва», а слаще не становится. Часто в жизни нам помогает смех. Надо почаще смеяться над самим собой. Басни и притчи – они помогут сделать нам первые шаги, чтобы по-настоящему понять и почувствовать наши проблемы. Это первые шаги к настоящему освобождению. Мне так кажется. Потому в веках и остаются Лафонтен, Крылов, Рабле, Свифт, Салтыков-Щедрин, Оруэлл, Замятин…

— Как в Вас уживается фантаст и реалист?

— Мои фантазии достаточно приземленные. Это не города солнца. Это общества, поразительно похожие на наше. Но пишу я не только фантастику. В Ерофеевской серии вышли две мои книги «Сто лет в России» и «А рыпаться все равно надо». В серии «Современники и классики» вышла книга «Живите в России». Это «нон-фикшн». По жанру близко к публицистике. Ничего не поделаешь – меня волнует то, что происходит в моей стране. Как живой человек, как гражданин, во многих случаях я не могу молчать… Появились посты, публикации, книги. Веду блог в Живом Журнале, публикуюсь в Эхо Москвы. У меня много «френдов» и посетителей моего блога. Значит, в какой-то степени мое мнение и мое видение ситуации в стране оказывается востребованным.

— Получается, что Вы работаете ближе всего к социальной фантастике. Правда, у Вас ведущую роль играет описание отношения не между людьми, а между вымышленными существами, гротескно наделенными человеческими чертами, пороками.

— Это не совсем так. В большинстве случаев это все-таки люди. В некоторых случаях – животные, поразительно похожие на людей. Вымышленные существа появляются, пожалуй, только в Мории, и то – не в самом романе, а в приложении к нему. Сейчас это приложение выходит отдельной книгой «Бывальщина и небывальщина». В ней живут и действуют персонажи, очень похожие на людей – Бывалые, Трусляки и Балбеи. Но это не люди – это потомки бабочек, которые в процессе эволюции приобрели особые возможности мимикрии, они камуфлируются под людей. На самом деле они живут совсем другой жизнью. Они путешествуют во времени и путешествуют во снах – управляют своими сновидениями. Но вот беда – проблемы у них остаются те же, что и у нас, обычных людей.

— Применял ли кто-то до Вас такой прием погружения вымышленных существ в необычные обстоятельства современной действительности? Кто Ваши гуру?

— Вымышленные существа в моих книгах – Бывалые, Трусляки и Балбеи, они родственники известных в Аргентине существ непонятной природы – Фамов, Хронопов и Надеек. Но «мои» существа живут в Мории, поэтому у них совсем другая жизнь. Они родственники Кортасаровских видений и миражей. И конечно, в этом плане Хулио Кортасар, в данном конкретном сюжете, мой учитель и наставник… Но в первую очередь я воспринимаю его как друга, как близкого человека. Мне так кажется.

Говорить о наставниках очень трудно. Я стараюсь учиться у многих. И это все разные люди – мыслители, писатели, философы. И все такие разные… Амброз Бирс, Льюис Кэрролл, Гарсиа Маркес, Хорхе Луис Борхес, Карлос Кастанеда, Джеймс Джойс, и конечно – гиганты великой русской литературы. Русская литература – вот мой учитель в первую очередь. Из 20 века – это поэзия серебряного века, проза – Бунин, Набоков, Платонов, Булгаков…

— Согласны ли Вы с утверждением Герберта Уэллса о том, что фантастика это своего рода умозрительная социология: «Социология не может быть ни просто искусством, ни наукой в узком смысле этого слова, она собрание знаний, представляемых в вымышленной форме с присутствием личного элемента, иначе говоря, литература в наиболее возвышенном смысле этого понятия».

— Уэллс рассматривает «создание и критику утопий» как литературную форму, которая лучше всего подходит для упаковки «хорошей социологической работы». Это мнение разделял Азимов. В своей статье «Социальная научная фантастика» он сравнивал изображение возможного будущего со своего рода «социальным экспериментом на бумаге». «Великая служебная роль научной фантастики» – приучить читателя к возможным изменениям, заставить его размышлять в нужном направлении. По убеждению Азимова научная фантастика призвана систематически изучать пути общественного развития, своевременно предостерегать общество об опасных тенденциях и самое главное – сделать достоянием широких масс размышление о судьбах человечества. Я думаю, со всем этим можно согласиться.

— Есть ли у Вас любимые фантастические герои, придуманные Вами?

— Думаю, что начать надо с главного положительного героя моих книг – капитана Александра, воплощающего в себе лучшие черты прославленных российских мореплавателей XIX века. Его друзья – Боцман, Штурман, Повар-Кок, Абордаж, которые появляются во всех книгах. Хочу обратить внимание, что эти четыре персонажа – олицетворение четырех типов нервного темперамента. Сангвиник, меланхолик, холерик и флегматик. Это я обнаружил сейчас, это получилось как бы само собой. Милые моему сердцу мальчики-великаны Дол и Зюл. Героев очень много: индеец Джимми Пуговка, миссионер Томас Бриджес, учитель великанов Льюис Додджсон…. А животные? Добрый и умный белый кит, недотепа гигантский Милодон, мудрая Дадо, наш Жирлик, хамелеон Грызун, великая слоновая черепаха Гала, я их всех люблю, это мои дети. Даже грозный огненный диктатор Поппер. Красавица Бэлла Кула, воплощение греческой богини глупости Мории, великий Иоанн Летсер, первый капитан острова Мории, поэт-патриот Диж Быж… А как не симпатизировать большому и малому Гансам, орангутангам Ю-Ю и Диа? Поющему геккону Фельзуме и прыгающей крысе Воалаво? Старой индианке – шаманке Лоле из «Архипелага Блуждающих огней»?

— Как Вы придумываете образы Ваших героев?

— Мне кажется, они сами появляются из ничего. Я думаю, что писателю его произведения надиктовываются его небесными покровителями. Человек должен писать только тогда, когда он не может не делать этого. Когда он почувствует настоятельную необходимость в этом. У каждого человека своя миссия на земле. Если он сможет – выполнит свою миссию. А когда она будет выполнена, его труд завершится… Покажется, что он иссяк. Не нужно этого бояться. Хуже, если ты предал свое дело… Тогда талант творца, данный тебе при рождении, растворится, уйдет в гудок. А пока твоя миссия не еще выполнена… И, если ты не предавал близких и дело, порученное тебе проведением – у тебя не будет проблем ни с сюжетами, ни с героями.

— Всегда ли Вам удается контролировать действия своих героев, либо они действуют независимо от Вас?

— Не всегда. Я ведь пишу не только для детей. Сейчас я готовлю сборник «цветных» рассказов, посвященных разным человеческим эмоциям. Цветные – потому что эмоции окрашены в разные цвета. Это взрослая литература. Здесь часто мои герои выходят из подчинения и начинают жить своей жизнью. И рассказы получают неожиданное развитие и совсем неожиданное завершение.

— Согласны ли Вы с тем, что фантастика это популяризация истории?

— Не всегда и не везде. Если это историческая фантастика – тогда с этим можно согласиться. А если это покорение других миров, звездные войны, нравственные коллизии, как в «Солярисе» – это далеко от истории.

— Как Вы относитесь к экранизации фантастики?

— Хорошо. Но кино – это другой вид искусства, живущий, естественно, по другим законам. Поэтому экранизация не всегда получается. Например, мне кажется, совсем не получились экранизации (все экранизации) «Мастера и Маргариты». А если в каких-то случаях и получается что-нибудь путное, то совсем другое, совсем другой смысл. «Солярис» и «Сталкер» в литературе и кино – это очень далекие произведения, имеющие очень отличные заряд и идейное наполнение. Хотя бывают и удачи. Например, «Собачье сердце». Думаю, здесь нет правил. Различные виды искусств живут рядом, дополняют и питают друг друга и создают живое тело человеческой культуры.

— Планируете ли Вы экранизировать какую-нибудь из Ваших книг?

— Я не планирую. Кино – сложное и дорогое искусство. Им занимаются специалисты своего дела. Возможно, мои книги достаточно кинематографичны. Но заинтересуется ли ими кто-то из кино-продюсеров или режиссеров? Будущее покажет.

— Какие темы на Ваш взгляд надо избегать писателям-фантастам?

— Творческому человеку доступны любые темы. Ни на что нельзя накладывать ограничения, табу. Литература имеет право и в некоторых случаях должна опускаться в самые темные и мрачные лабиринты нашего сознания, где скрываются древние и жестокие первобытные инстинкты. Я могу сказать лишь о своих личных пристрастиях. Мне кажется, что сейчас в литературе и кинематографе очень много жестокости, насилия, разных вампиров, монстров, оборотней и прочей нечисти. Это можно понять. Мы все любим страшные сказки – и Гауфа, и братьев Гримм, и Гофмана. Литература – это всегда вымышленный, идеальный мир, сказки. А где же добрые сказки, добрые и решительные герои? В нашей жизни должно быть место и для добрых сказок. Тем более, что вокруг так много всего интересного, загадочного, неоткрытого… Оглянемся вокруг – сколько прекрасных людей, какая изумительная природа, и что за чудная, сказочная страна, в которой нам повезло родиться… Я бы хотел, чтобы было побольше такой литературы, в том числе – фантастической.

— Как Вы думаете, будет ли актуальна (или лучше сказать популярна) фантастическая литература через 50 лет?

— Фантастика будет популярна всегда. Окружающий нас мир непрогнозируем и загадочен, он прячет от нас свои тайны. И эти тайны скрыты везде. Иногда в самых простых вещах. В том, с чем мы сталкиваемся ежедневно. Когда, в какой момент в нашей жизни заканчивается что-то одно и начинается что-то другое? Что такое время? Поэзия и неразгаданные тайны разлиты в окружающем нас мире. Вот маленькая цитата из книги «Архипелаг Блуждающих Огней».

«Капитан Александр направил свой корабль на восток к эстансии Харбертон, туда, куда указал Кампорра. Сиял брызжущий синевой и золотом только что народившийся юный день. Корабль, подталкиваемый попутным воздушным потоком, весело бежал по водной глади. Время сжалось в точку. Перед мысленным взором Александра пронеслась и исчезла прежняя жизнь. Каждый раз, покидая берег, он ощущал душевный подъем. Ему казалось, он стоит на пороге чего-то нового, совсем не похожего ни на что из ранее пережитого. Будущее возникало в момент соприкосновения носа корабля с набегающей встречной волной. Будущее надвигалось, вспыхивало и пропадало за бортом, бросало брызги, вновь появлялось сзади, пенилось и бурлило в кильватерной струе».

Или возьмем тайны человеческих отношений, которые мы всю жизнь открываем и до конца понять не можем. Анна Чэпмен, записывавшая фольклор последних индейцев Огненной Земли, очень подружилась с девяностолетней Лолой, последним шаманом индейцев племени селькам. Вот что пишет Анна.

«Бывало так, что Лола ждала меня на дороге, хотя знала, что сегодня я в отъезде.

– Зачем ты стояла на дороге, Лола? Ты ведь знала, что я сегодня не вернусь.

– Просто мне хотелось ждать тебя там».

Вот она загадочная и необъяснимая роскошь человеческого общения. Разве это не фантастика?

Фантастика в жизни и литературе будет жить всегда. Пока жив человек.

Беседу вела Валентина САРМА.

Оригинал публикации на сайте издания: sub-cult.ru.

Размещено на сайте 08.12.2014 в 18:07 в рубрике СМИ обо мне.