Ме­ня вдруг не на шут­ку за­ин­те­ре­со­ва­ла лич­ность мо­ло­до­го пи­са­те­ля Са­ши Кру­го­све­то­ва и его со­чи­не­ния.

Мо­ло­до­му пи­са­те­лю 78 лет. Са­ша Кру­го­све­тов ро­дил­ся в страш­ном 1941-м го­ду. Как го­во­рит­ся, гре­ме­ла вой­на. Мать ро­ди­ла его в го­ро­де Га­лич Кост­ром­ской об­лас­ти по пу­ти из Пи­те­ра в эва­ку­а­цию.

Ти­пич­ный «шес­ти­де­сят­ник» — фи­зик, кос­тер, ро­ман­ти­ка, КВН, знал Брод­ско­го, Рей­на, чи­тал «сам­из­дат». Был чем­пи­о­ном Ле­нин­гра­да по ака­де­ми­чес­кой греб­ле, мно­го лет за­ни­мал­ся бое­вы­ми еди­но­бор­ст­ва­ми. И та­кая увле­чен­ность спор­том ни­чуть не по­ме­ша­ла ав­то­ру на­пи­сать три док­тор­ские дис­сер­та­ции, стать за­слу­жен­ным изо­бре­та­те­лем СССР, у ко­то­ро­го двад­цать семь ав­тор­ских сви­де­тельств. Стро­ил ра­ке­ты. За­сек­ре­ти­ли. Рас­сек­ре­ти­ли. Опуб­ли­ко­вал бо­лее сот­ни на­уч­ных тру­дов. В но­вые вре­ме­на стал пред­при­ни­ма­те­лем. Вра­щал­ся в блес­тя­щем об­щест­ве бан­ди­тов и мен­тов. Изъ­ез­дил пол­ми­ра.

Мне ка­жет­ся, что у не­го всег­да во­ди­лись де­неж­ки, он пи­шет о них лег­ко, и его пер­со­на­жи не тя­го­тят­ся их от­сут­ст­ви­ем. Толь­ко так и мож­но жить в Рос­сии. Рос­сия устро­е­на так, что на бу­тыл­ку всег­да най­дешь, а за­кус­ка не обя­за­тель­на.

По­доб­ная лич­ность не мо­жет не за­ин­те­ре­со­вать ли­те­ра­то­ра лю­бо­го воз­рас­та. Опи­са­ние длин­ной жиз­ни этой лич­нос­ти спо­кой­но тя­нет на ро­ман, де­ся­ток по­вес­тей, добрую сот­ню рас­ска­зов и ме­му­а­ры.

Но Кру­го­све­тов не стал до­жи­дать­ся, ког­да о нем на­пи­шут. А сам еще в 2010 го­ду взял­ся со­чи­нять и пе­ча­тать­ся. Тог­да он и стал Кру­го­све­то­вым, а до это­го но­сил ка­кую-то дру­гую фа­ми­лию, до че­го мне нет де­ла. Фи­зи­ка, ра­ке­ты и пред­при­ни­ма­тельст­во ме­ня не ин­те­ре­су­ют, по­ли­ти­ка — то­же. Пи­са­тельст­во — вот это де­ло, если ты это де­ло уме­ешь де­лать.

Кру­го­све­тов уме­ет. Он вы­пус­тил бо­лее де­сят­ка книг с ин­три­гу­ю­щи­ми на­зва­ни­я­ми «Ост­ров Мо­рия. Па­цан­ская де­мо­кра­тия», » Сжечь мо­с­ты«, «А ры­пать­ся все рав­но на­до».

Я вни­ма­тель­но про­чи­тал его ро­ман-ав­то­био­гра­фию «Сто лет в Рос­сии» и пол­ностью со­гла­сен с ее фи­наль­ны­ми стро­ка­ми «Для ме­ня это боль­шая честь — ро­дить­ся и жить в Рос­сии. Я до­во­лен ста го­да­ми, про­жи­ты­ми здесь».

Дейст­ви­тель­но, я, как и он, «дру­гой та­кой стра­ны не знаю», а вы уж трак­туй­те мои сло­ва, как вам за­хо­чет­ся.

Стра­ны с ее че­тырь­мя ре­во­лю­ци­я­ми, ГУ­ЛА­Гом, кос­мо­сом, Вол­гой, Ста­ли­ным, Са­ха­ро­вым, Ша­ла­мо­вым, БА­Мом, Шос­та­ко­ви­чем, Бреж­не­вым, Ах­ма­то­вой и Ах­ма­ду­ли­ной.

И вот — «Счастье Кан­ди­да». Ро­ман, ко­то­рый толь­ко ждет чи­та­те­ля, и чи­та­тель, на­де­юсь, ждет ТА­КОЙ ро­ман.

Ро­ман-то не­обыч­ный.

И очень-очень энер­гич­ный.

По­лу­чи­лось в риф­му, ну и хо­ро­шо.

Ро­ман, со­че­та­ю­щий юно­шес­кую пи­са­тель­скую наг­лость с жи­тей­ским опы­том всё по­ви­дав­ше­го со­вет­ско­го че­ло­ве­ка.

А ведь все мы и на­всег­да со­вет­ские лю­ди, вклю­чая ли­хих аван­гар­дис­тов, ро­див­ших­ся пос­ле 1991 го­да и Да­лю Гри­баус­кас, ком­со­мол­ку, вдруг став­шую Пре­зи­ден­том ма­лень­кой при­бал­тий­ской стра­ны.

В про­зе Кру­го­све­то­ва не­зри­мо при­сут­ст­ву­ет чу­жое. Дру­гое, но род­ное, усво­ен­ное, раз­но­шен­ное, как ста­рые под­ши­тые ва­лен­ки. На­зва­ние Кру­го­све­то­ва «100 лет в Рос­сии» аука­ет­ся с «200 лет вмес­те» Со­лже­ни­цы­на.

Кру­го­све­тов вспо­ми­на­ет, как его от­ца в дет­ст­ве име­но­ва­ли «жи­ден­ком», по­ка он не на­учил­ся бить мор­ды луч­ше лю­бо­го сло­бод­ско­го рус­ско­го ху­ли­га­на.

Чи­тал я с удо­вольст­ви­ем. При­знать­ся, на­до­е­ли мне:

— чер­ну­ха;

— вы­со­ко­ло­бая тя­го­мо­ти­на:

— мэйн­ст­рим с при­це­лом на «Бу­ке­ра» и «Боль­шую кни­гу»;

— де­ре­вен­ский аван­гар­дизм;

— пласт­мас­со­вая од­но­ра­зо­вая поп­са, вы­да­ю­щая се­бя за «кре­атив­ную ли­те­ра­ту­ру».

— гор­ды­ня, уны­ние и дру­гие смерт­ные пи­са­тель­ские гре­хи.

По­ни­ма­е­те, все это есть и в ро­ма­не Кру­го­све­то­ва, но, по­доб­но ир­ланд­ско­му ра­гу, в та­кой пра­виль­ной про­пор­ции, что при­го­тов­лен­ное им блю­до яв­ля­ет­ся не толь­ко съедоб­ным, но и вкус­ным.

По­ни­ма­е­те, я столь­ко на­ви­дал­ся за свою жизнь уме­лых ПРО­ФЕС­СИ­О­НАЛЬ­НЫХ ли­те­ра­то­ров, что сей­час их тек­с­ты ка­жут­ся мне ген­но-мо­ди­фи­ци­ро­ван­ны­ми яб­ло­ка­ми из су­пер­мар­ке­та. Оди­на­ко­во­го раз­ме­ра, ма­то­вые, не­гни­ю­щие, без­вкус­ные.

Кри­вые яб­лоч­ки Кру­го­све­то­ва, это имен­но то, что сей­час нуж­но. Да, так пи­сать не­льзя, но нуж­но.

Кру­го­све­тов очень та­лант­лив. У ме­нее та­лант­ли­во­го по­лу­чи­лась бы гра­фо­ман­щи­на. Ну, в са­мом де­ле — вы­ду­ман­ная фа­бу­ла, по­ст­мо­дер­нист­ские пре­уве­ли­че­ния и услов­нос­ти. Ни­щен­ка-бом­жи­ха зна­ет че­ты­ре язы­ка. Юное при­вле­ка­тель­ное су­щест­во и од­нов­ре­мен­но — ста­ру­ха-«смо­лян­ка», всю жизнь скры­ва­ю­ща­я­ся от боль­ше­ви­ков, ря­до­вой ге­ний Ша­ро­дей уме­ет де­лать ком­пью­те­ры из лю­бых под­руч­ных пред­ме­тов и ве­ществ.

Но ав­тор зна­ет жизнь и в де­та­лях не оши­ба­ет­ся. Все про­щу­пал, всё про­ду­мал, и то, что он пи­шет, это не за­пис­ные бай­ки, услы­шан­ные в пи­тер­ском «Сай­го­не», что прак­ти­ко­ва­ли его бо­лее име­ни­тые кол­ле­ги, ко­то­рых в от­ли­чие от Кру­го­све­то­ва зна­ли все — сна­ча­ла в Пи­те­ре, по­том в стра­не и, на­ко­нец, во всем ми­ре.

Но и Кру­го­све­тов не прост. Это его пер­со­наж — на­ив­ный Кан­дид, а сам ав­тор — зем­ной че­ло­век, ви­дел мно­гих бу­ду­щих зна­ме­ни­тос­тей, об­щал­ся с ни­ми. Не слу­чай­но один из глав­ных пер­со­на­жей ро­ма­на вы­ли­тый ле­ген­дар­ный пи­тер­ский ком­по­зи­тор Олег Ка­ра­вай­чук, те­ни Юрия Те­мир­ка­но­ва, Да­ви­да Го­ло­ще­ки­на, Вя­че­с­ла­ва По­лу­ни­на — пол­но­прав­ные пер­со­на­жи но­во­го «Кан­ди­да».

То-то бу­дет ра­дос­ти гря­ду­ще­му ли­те­ра­ту­ро­ве­ду- пи­сать кан­ди­дат­скую про ем­ко­го по­ст­мо­дер­нис­та Кру­го­све­то­ва!

А по мне так ни­ка­ко­го по­ст­мо­дер­низ­ма нет, рав­но как и соц., крит. или кап. ре­а­лиз­ма.

Или есть пи­са­тель. Или его нет. Точ­ка.

А если ли­те­ра­тор, дейст­ви­тель­но, есть, то он сво­бо­ден и мо­жет де­лать всё, что ему за­бла­го­рас­су­дит­ся.

Опи­сы­вать древ­не­рим­ских пе­де­рас­тов как Пет­ро­ний.

Пи­сать ле­сен­кой как Ма­я­ков­ский.
За­нудст­во­вать как Пруст.

Схо­дить с ума как Джойс.

Су­ро­во ка­рать гре­хи че­ло­ве­чест­ва как оч­нув­ший­ся от бес­пут­ной юнос­ти Лев Толс­той.

Ви­тийст­во­вать как До­сто­ев­ский.

Под­ра­жать, ко­му хо­чет­ся, по­ни­мая, что от под­ра­жа­ния до драз­нил­ки один шаг и сде­лав­ший этот шаг об­ре­та­ет собст­вен­ный стиль.

И Кру­го­све­тов этот шаг сде­лал.

Че­ло­век, бо­лее эру­ди­ро­ван­ный, чем я, ко­неч­но же, опре­де­лит, что мно­гое у не­го от Бо­ри­са Ви­а­на, ко­то­рый по­ра­зил нас в кон­це 70-х не мень­ше Ан­дрея Пла­то­но­ва или На­бо­ко­ва. Слад­кая пи­тер­ская па­роч­ка — Аль­берт Ви­ан и Бо­рис Эйн­штейн — все это от ав­то­ра ПЕ­НЫ ДНЕЙ (в пе­ре­во­де Ли­ли­а­ны Лун­ги­ной) и пер­со­на­жа по име­ни Жан-Соль-Патр. До­га­да­лись, кто это на са­мом де­ле?

И от Ви­а­на ожив­ляж пред­ме­тов, вклю­чая рас­ши­ря­ю­щу­ю­ся, как все­лен­ная, под­валь­ную жил­пло­щадь.

А вот Ле­нин — гриб, это от юно­го Сер­гея Ку­ре­хи­на, ко­то­рый уж не уче­ник ли Ви­а­на?..

Пре­ус­пе­ва­ю­щий ад­во­кат — не Ген­ри ли Рез­ник?

А ци­та­та из Оле­ши — это ци­та­та из Оле­ши?

«Песнь пес­ней» — всерь­ез, на са­мом де­ле?

Хай­дег­гер…

По­кой­ный премь­ер Чер­но­мыр­дин го­во­рил, что он не ма­те­рит­ся, а ма­том раз­го­ва­ри­ва­ет. Кру­го­све­тов не де­мон­ст­ри­ру­ет уче­ность, а спе­шит по­де­лить­ся с чи­та­те­ля­ми ра­достью об­ре­те­ния чу­жих ка­чест­вен­ных слов и сво­и­ми сло­во­изоб­ре­те­ни­я­ми.

Не мне га­дать, на­дол­го ли хва­тит «Кан­ди­да» или это ско­ро­пор­тя­щий­ся про­дукт.

Знаю, что здесь за­ме­ча­тель­но фик­си­ру­ет­ся вре­мя МО­ЕЙ, а не ЭТОЙ стра­ны, в ко­то­рой веч­но пля­шут и по­ют, во­ру­ют и стро­ят, изо­бре­та­ют и ко­лоб­ро­дят.

Вре­мя, «ког­да на­чальст­во ушло», оста­вив ин­тел­ли­гент­ное на­се­ле­ние в чае­мой им сво­бо­де, обер­нув­шей­ся ни­ще­той, раз­ру­хой и бар­да­ком, что да­ло от­дель­ным твор­чес­ким лич­нос­тям вро­де Кру­го­све­то­ва уни­каль­ную воз­мож­ность ле­пить из под­руч­но­го го­вен­но­го ма­те­ри­а­ла са­мые фан­тас­ма­го­ри­чес­кие ком­по­зи­ции.

«Сво­бод­ная вещь» — так, по вос­по­ми­на­ни­ям со­вре­мен­ни­ков, ре­а­ги­ро­вал ве­ли­кий Ан­дрей Пла­то­нов, услы­шав ка­кую-ни­будь не­ле­пую ма­ло­дос­то­вер­ную ис­то­рию из окру­жа­ю­щей его жиз­ни. На­при­мер, о том, что кресть­ян­ка из со­сед­ней де­рев­ни, ро­ди­ла от ком­му­нис­та чёр­та.

Все, что опи­сы­ва­ет Кру­го­све­тов, про­ис­хо­дит на са­мом де­ле, толь­ко мы это­го не за­ме­ча­ем, ибо «ле­ни­вы и не­лю­бо­пыт­ны». Мен­ты по­род­ни­лись с во­ра­ми, оли­гар­хи рех­ну­лись окон­ча­тель­но, ком­му­низ­ма не бу­дет.

Но «в Рос­сии по-преж­не­му ин­те­рес­но жить», — утверж­да­ет Кру­го­све­тов.

И он не оди­нок. За­ме­ча­тель­ные рус­ские пи­са­те­ли Ана­то­лий Гав­ри­лов из Вла­ди­ми­ра, крас­но­ярец Эду­ард Ру­са­ков, ир­ку­тя­нин Ана­то­лий Бай­бо­ро­дин, Де­нис Осо­кин из Ка­за­ни да, по­жа­луй, и Са­ша Со­ко­лов (USA) — вот его ком­па­ния.

Идео­ло­гия здесь не при­чем. На­сто­я­щий пи­са­тель хо­ло­ден к лю­бой идео­ло­гии. Это пер­со­на­жи пусть сра­жа­ют­ся, пы­та­ясь ис­пра­вить не­спра­вед­ли­вость, пу­тем вы­ры­ва­ния, на­при­мер, серд­ца Дан­ко, что­бы им осве­тить путь за­блуд­ше­му че­ло­ве­чест­ву, как это со­чи­нил сен­ти­мен­таль­ный друг Ле­ни­на Мак­сим Горь­кий,.

«Мне нра­вит­ся этим за­ни­мать­ся, — го­во­рит Са­ша Кру­го­све­тов. — Не за­став­ляю се­бя, тек­с­ты не вы­му­чи­ваю».

Он прав. Толь­ко так и мож­но остать­ся пи­са­те­лем в на­шей стра­не, ду­мал я, чи­тая «КАН­ДИ­ДА». А еще здесь, в этой кни­ге зло­бы нет, ко­то­рой на­пи­та­но как кровью по­кой­ни­ка всё на­ше су­щест­во­ва­ние. «Да, это пре­лест­ная мир­ная жизнь, от ко­то­рой мы со­всем отвык­ли». Ци­та­та.

23.07.2019
 
Евгений Попов